Была у меня одна детская мечта – поплавать с аквалангом на коралловом рифе. Мечта, навеянная книгами и фильмами неутомимого французского исследователя Кусто.

Сколько той жизни, подумал я однажды в разгар рабочего дня, чтобы она вся состояла из непрестанных трудов, тягот и забот. Разве мы появились на свет, чтобы быть вьючными осликами? И бесконечно тащить свою ношу? Разве жизнь не дана нам свыше именно для того, чтобы мы могли осуществить свои мечты? Пусть даже самые наивные, самые детские и глупые…

И вот я оказался на дайверском суденышке, доверху загруженном желтыми баллонами со сжатым воздухом, пластиковыми ящиками с гидрокостюмами, компенсаторами, ластами, масками и прочими дайверскими причиндалами.

Наше посудина с громким названием "Санта-Мария" направлялась в самое сердце самого прозрачного в мире Красного моря к одному из красивейших, как было обещано, коралловых рифов.

Компания дайверов состояла из трех арабов-инструкторов, десяти немцев и двух НАШИХ – русскоязычного эстонца Вована, с ног до головы татуированного драконами, и москвички Лены, девушки лет пятидесяти.

Несмотря на разность мировоззрений и ценностных ориентиров, мы с Вованом быстро нашли общий язык — мечта у нас оказалась одинаковой.

Москвичка Лена, свой рассказ начала так: "У нас в Москве сейчас популярны три вещи – фламенко, танец живота и дайвинг…" И вот богатый муж отвалил Лене кучу бабла, и она прикатила осваивать азы модного увлечения.

Поначалу Лену сильно укачало, и ее лицо приобрело зеленый цвет. Потом на нее нацепили баллон и тяжелый грузовой пояс – все общим весом больше, чем она сама. А когда трое арабов-инструкторов попытались притопить Лену и затащить ее на глубину (чтобы не возвращать снятые деньги), зеленый цвет ее лица перешел в густой синий, а глаза просто выдавливали стекла маски…

Осознав, в какую ловушку она угодила, Лена попыталась вернуться в привычную среду обитания, уверяя арабов, что эта не ее. Но арабы были неумолимы. И только после уверений Лены, что деньги за курс обучения возвращать ни в коем случае не надо, арабы выпустили ее из свои цепких рук.

Коралловый риф меня не разочаровал. Редкий случай. Обычно, то к чему так долго стремишься и наконец получаешь, приносит разочарование…

Израсходовав весь воздух и восторженно поорав наверху, мы с Вованом прыгнули в море в масках и гидрокостюмах и поплыли вдоль рифа.

Красное море хоть и известно отсутствием штормов, но зыбь присутствует, и метров за двести ныряльщика на поверхности различить практически невозможно.

Вынырнув очередной раз за глотком воздуха, я поискал глазами Вована – Вован делал судорожные движения рукой, пытаясь привлечь мое внимание. Он указывал куда-то за мою спину. Я обернулся – наше суденышко, наша "Санта-Мария" на всех парах уходило от рифа, оставляя нас наедине с морем! Что за черт? Может, они так шутят? Может, это их дежурная шутка, что-то вроде бесплатного аттракциона – переплываем вплавь Красное море. Немного адреналина в кровь расслабленных туристов… Или они решили попугать нас за то, что мы не обращали внимания на их запреты уплывать далеко? А сейчас развернутся и пойдут обратно?.. Но они не развернулись и не пошли обратно, напротив, белое пятнышко суденышка стремительно уменьшалось и уменьшалось, пока не исчезло за горизонтом…

Мы сплылись поближе, выплюнули изо рта трубки и стали держать совет. Вариантов развития событий были два. Первый – оставаться на рифе, который местами доходил до поверхности, и где можно было стоять по горло в воде, и ждать, пока эти грёбаные арабы заметят нашу пропажу и вернуться. Но заметят ли? И когда?.. Солнце стремительно садилось, в тропиках ночь наступает сразу, без вечера. А с сумерками из темных глубин подкормиться на мелководье наверняка придут АКУЛЫ и еще ЧЕРТЗНАЕТКАКИЕТВАРИ, таящиеся там… Красное море просто кишит акулами – я видел это еще в фильмах Кусто…

Другой вариант – как только стемнеет и Хургада зажжет свои яркие туристические огни, плыть в сторону берега, ориентируясь на эти огни… Но после двух погружений и дня, проведенного практически в воде, я не чувствовал в себе сил на многокилометровый марафонский заплыв.

Ситуация была дичайшая!

Где-то за тысячи километров в морозном Минске стыла под снегом в ожидании своего хозяина моя ласточка "Ауди", знакомые, закончив трудовой день, разъезжались из офисов по домам, а моя семья садилась ужинать у телевизора, не подозревая, что их муж и отец, вяло шевеля ластами, болтается на волнах в самом центре Красного моря, обреченный быть пожранным какими-то доисторическими тварями из голливудских ужастиков.

К нашему счастью, это место оказалось достаточно наезженным, и вскоре с другой стороны показалось судно, аналогичное нашему. Заметив в воде бесхозных ныряльщиков, оно резко изменило курс и пошло к нам. Компания англоязычных дайверов смотрела на нас круглыми глазами. Когда я на ломаном английском объяснил им, что мы не жертвы жестокого кораблекрушения или авиакатастрофы, а нас ПРОСТО ЗАБЫЛИ В МОРЕ, их глаза стали еще круглее…

Мы стянули гидрокостюмы и стали пить предложенный нам горячий чай. Несмотря на теплое море, нас трясло. Суденышко шло в порт. Порт находился километрах в десяти от нашего отеля. Мы пили чай и думали, как будем добираться до своего отеля, не бежать же десять километров в ластах и гидрокостюмах по пустыне.…

Тут на горизонте нарисовалась "Санта-Мария", которая стремительно неслась в нашу сторону…

Ситуация на суденышке разворачивалась следующим образом. Араб-инструктор спросил у старшего немца: все ли ВАШИ вышли из воды? Он имел в виду европейцев-дайверов.

Немец пересчитал СВОИХ: все. Немец, билядь!

А надо сказать, что суденышко хоть и небольшое, но имеет каюту, душ, верхнюю палубу, кормовую и носовую, так что охватить его взглядом на предмет присутствия всех нет возможности.

Арабы куда-то опаздывали, поэтому резко снялись с якоря и поперли на Хургаду.

Лена, приходившая в себя после первого и последнего дайва на полотенце на носовой палубе, оклемалась и начала искать СВОИХ. Она и подняла тревогу — куда исчезли двое русских (эстонец и белорус)?

Араб-инструктор всю дорогу умолял меня не рассказывать о произошедшем кэптану Муни, хозяину дайв-клуба, это грозило обернуться для него серьезными неприятностями. Он обещал мне немеряно сжатого воздуха на пляже.

Тем же вечером я встретил Вована с женой в баре отеля. Его жена не поверила ни единому нашему слову… "Ага, там бабы были…" — парировала она мои уверения.

Историю эту всем мечтателям и будущим дайверам посвящаю.

Юрий Юрковец

www.yurkovets.nm.ru

История реальная, произошла в органах государственной власти одной из областей России (имена персонажей по известным причинам слегка изменены).

Один начальник поручает документ нижестоящему начальнику и пишет резолюцию:

"Коркову А. Н.". Ошибается в инициале отчества (должно быть "П". Корков А. П. пишет на документе: "Это не мне" и отправляет его обратно через канцелярию. Начальник, увидев это, пишет под ответом Коркова: "Тебе, дорогой, тебе". Исправляет "Н" на "П", но забывает подписаться. Корков, получив документ, пишет резолюцию: "Анонимно!". Документ снова через два дня возвращается к первому начальнику. Тот решив больше не связываться с Корковым поручает документ другому ведомству и пишет резолюцию: "Рожникову А. А.". Ещё через два дня документ попадает в ведомство Рожникова А. А. , но за эти два дня по случаю увольнения Рожникова А. А. на его место успевают назначить Коркова А. П. Через два дня первый начальник получает тот же документ с пометкой "Это не мне".

Город Бейт-Даган, Израаиль, наши дни.

Частенько проезжаю через этот тихий городок. Далее картина маслом.

Дорожный знак — ограничение скорости 50 км/ч.

Через 5 метров (!).

Дорожный знак — ограничение скорости 70 км/ч.

Через 50 метров.

Светофор (!!!).

Финиш. Разгоняйтесь шустрее, господа:)

Со слов друга, рассказываю от первого, как водится, лица.

Есть в Москве памятник композитору Рахманинову. На постаменте так и написано: "РАХМАНИНОВУ".

Так вот, сидим возле этого памятника, пиво пьём. Мы справа от него, слева — стайка довольно милых барышень. От приглашений отказались (ух, какие мы строгие!), ну и ладно. Пьём пиво дальше.

Подходит какой-то таварищщщь с мольбертом, весь такой из себя богемный. Оглядывает критическим взором памятник и говорит в сторону дамочек: "Ой, ну какой же дурацкий памятник! На великого композитора Рахманинова совсем не похож, что я, Рахманинова не знаю!" И так далее, ля-ля-ля... Создаётся впечатление, что он с Рахманиновым не одну бутылку водки выпил на брудершафт. Ну как можно такое стерпеть? Я и говорю: "Да ты чего, мужик, какой нафиг Рахманинов!? Это ж памятник товарищу ПАКСМАХУХОБИ (PAXMAHUHOBY), видному деятелю индийской коммунистической партии!"

Результат: собутыльник товарища Паксмахухоби в ступоре, дамы тихо корчатся на газоне.

Историю рассказал коллега по работе. В его бытность, студентом зависали значит они в общаге весь вечере и всю ночь — в преферанс играли, ну и курили естественно, так вот поздним утром (лекции были забиты), решили они выйти умыться, зубы почистить и все такое, а в это время их товарищ, сосед решил приколоться раздобыл где-то леску натянул ее под потолком, а к леске подвесил топор. Короче картина маслом входят ребята в свою комнату, у них накурено до ужаса, а посреди комнаты под потолком топор в воздухе висит...