Вчера на кафедру приходили ветераны, в рамках декады пожилых. Самому возрастному – 91 год, работал в университете практически с самого основания, с 1954 года. Крепенький ещё дедок, рассказал за столом такую историю.

— Вы, наверное, знаете, первые корпуса универа строили зэки. Весь квартал был огорожен, утром их привозили и запускали за забор, в пять часов увозили. Однажды в пять часов площадка не опустела, а совсем наоборот: на стройплощадке возник страшный переполох. Мне, с третьего этажа расположенного рядом общежития, все видно. Зэки стоят в шеренге, вохра бегает вокруг. Потом пускают собак, которые по площадке рыскают и что-то вынюхивают – похоже, кого-то не хватает. Через некоторое время зэков увозят, но усиленную охрану не снимают. Где-то через час – снова переполох на стройке. Выводят из строящегося первого корпуса недостающего зэка.

— Оказывается, дело было так. В главном корпусе строили колонны, одного зэка и замуровали внутрь колонны. Сам встал на месте будущей колонны, а сотоварищи аккуратно обложили его кирпичом. Всё было бы у него хорошо, его не видно и собаки сквозь кирпичи не могут учуять. Потом толкнул бы кирпичи и вылез из застенка. Но парень не учел, что обозленные охранники искать будут долго…

— Настолько долго, что строительный материал успел затвердеть, пришлось зэку стучаться в стенку колонны, чтобы его, бедолагу, охрана из самопальной тюрьмы в настоящую переместила…

Историю эту рассказал мне отец моего друга. Служил от в давние советские времена в Дагестане в мотострелковой бригаде. Ехали они как-то на двух БТР патрулировали границу (есть там какая-то граница). Дело это ответственное и ужасно скучное. И вот выезжают они к прекрасному горному озеру. А было тогда лето, жарища страшная. Вокруг озера — никого. Ну, решили они искупаться по быстренькому. Поставили БТРы на берегу разделись — и в воду. Накупались, а когда выходят, то видят, что одного БТРа нету. Куда делся?! Смотрят, а из под воды пузыри идут — забыли БТР на ручник поставить, и скатился он в воду. Причем, под водой двигатель продолжал работать — военная все таки техника, надежная. Вот, блин, думают — вытаскивать как-то надо. Хорошо, хоть второй БТР есть. Привязали они трос и только собрались тянуть, как вдалеке показался УАЗик. Все, хана! Кто может по горам на УАЗике ездить — конечно, какой-нибудь полковник или генерал. И точно — подъезжает УАЗик, и из него выходит генерал — командир их мотострелковой бригады. "А чё это вы тут ребята делаете?" "Патрулируем" "Молодцы! А что это у вас пузыри из под воды идут?" Бойцы на секунду замерли, не зная что ответить, и тут самый находчивый говорит: "А это мы БТР моем". "Моете, значит, молодцы!" Бойцы вздохнули с облегчением, а генерал продолжает: "Вытаскивайте БТР и все на губу (гауптвахту) на трое суток! ":(

Умный генерал попался... ;)

Сдать энергосберегающую лампочку на утилизацию...

И почувствовать весь идиотизм ситуации? Легко.

{В версии для "Анедотов" убрал расчёты и то количество этих лампочек, которое скопилось в одном из моих компьютерных классов. Но поверьте — много! }

Прошли годы. Эти энергосберегающие лампочки вышли из строя

Hа "вьетнамке" (это pынок, а не женщина), на каpтонке, гоpдо: "СИH ТЕ ПОH" (как заметила моя спyтница: "Это y него фамилие такое.")

Там же (вьетнамский рынок в Измайлово). Две девушки выбирают себе шерстяные лосины (или рейтузы, черт их разберет). Я, как сопровождающий, топчусь рядом, краем уха слушая рекламную речь продавца-вьетнамца. Звук "р" он не проимзносит в принципе: "оцень холосые", "двести тлидцать лублей" и т. д.

Девушки размышляют. Тут продавец, явно напрягшись, чтобы вспомнить фразу неродного языка, выдает последний довод в пользу покупки: "В лот белут".

Мы:?..

Он (чувствуя, что сказал недостаточно убедительно): Все, все в лот белут.

С трудом, и только с помощью хохочущей тетки с соседнего торгового места, выяснили: это означало, что лосины эти уходят влет.

Едем мы в метро. Надземка. Бруклин. Как раз наши черненькие районы.

Слышу кто-то в вагоне говорит по-русски. Оглянулся — никого более менее похожего на русского нет. Латиносы и черные.

Смотрю в окно. Слышу опять кто-то говорит по-русски. С акцентом, но на очень хорошем русском.

Ищу внимательнее — вижу неподалеку сидят