Поругались с мужем из-за кошки. Муж её притащил котёнком, хотя после ухода кота я сказала, что нам не надо больше котов. Эта кошка очень пушистая, грёбаная шерсть повсюду, уборка каждый день, и каждый день огромное количество шерсти. Первое, что видишь, выходя из спальни утром, — это ковёр из кошачьей шерсти на полу. Кошка не даёт себя вычесывать, злая, колтуны повсюду. Гуляет и ходит в туалет на улице, приносит на своей шерсти все, что можно.

Последней каплей стало то, что у неё начали налипать какашки сзади. Как придет с улицы, сразу на подоконник садится или на диван грязной жопой. Все в говне... И дошло до такой степени, что она уже просто не могла ходить в туалет, настолько у нее прилипло. Тогда я её мыла и просто водой все растворяла. Говорила мужу, что надо её избавить от шерсти, она мучается, и я мучаюсь, никто ж больше не убирает. А мне с грудным ребёнком делать больше нечего, кроме как за кошкой ещё убирать. Но нет, ему жалко кошечку. Как же она, бедная, без шерсти.

Не выдержала, записала сама к грумеру. Побрили. И началось. "Вот бедная кошка, ей же холодно, давай тебя разденем догола и выставим на улицу? "Я в а[ут]е.

Вечер, смеркается. Иду домой с остановки. Диспозиция такова: впереди меня идёт мужик приличного вида и в приличном же подпитии с початой бутылкой пива в руке. Навстречу нам движется дама с болонкой на поводке. Рядом с ними параллельным курсом трусит, непрестанно виляя хвостом, наша двортерьер местный, непонятно какого происхождения, но с явной симпатией к вышеозначенной болонке и далеко идущими планами на её сегодняшний досуг. Двортерьер, поравнявшись с пьяненьким, без малейшего базара и с прежним мечтательным выражением на морде лица, вдруг — цап мужика за голяшку! (но несильно так, чисто для пафоса) — и дальше побежал рядом с болонкой, типа, вот я какой смелый. Мужик (никого, [м]ля, не трогал, вроде), ох[рен]евший от такого расклада, остановился, задумался, и, глядя вслед уходящей процессии, выдал:

— [м]ля, ну ты конечно орёл, [м]ля, так перед телкой вы[дел]ываться! А ты вот мне персонально, [м]ля, предъяви!

Переезжали, нужно было перевезти двух кошек из Владивостока в Москву. Выкупили купе и поехали. В купе заедал замок, позволяющий запереться внутри, но нас это не смутило. Ночью нас наглухо вырубило, а утром мы обнаружили приоткрытую дверь (позже поняли, что она во время тряски сама отъезжает) и одну пропавшую кошку. Спустя три часа поисков и опросов пассажиров стало ясно, что в поезде животного нет, видимо, выскочила на станции в дверь или просочилась в окно.

Посмотрели, какие станции мы проезжали ночью, нашли волонтёрские группы и просто группы с объявлениями, написали сотни постов о помощи. Решили доехать до Москвы, оставить вещи и вторую кошку, и кто-нибудь один поедет обратно искать вторую. Но через пару дней с нами связалась женщина. Её муж (путеремонтник) нашёл нашу пропажу на одной из станций! Отправили наше горе с другим поездом прямиком за нами, через три дня получили её на вокзале живой-здоровой.

Пока что наша вера в людей жива, и мы нереально благодарны всем тем, кто искал, смотрел и переживал вместе с нами.

Снова ноги мокры от росы?

По ночам у палатки не сс...

#Николай_Александрович_Лосев

Однажды ночью на рыбалке я проснулся от того, что кто-то шаро@бится вокруг палатки. Думаю, ребята из соседней палатки поссать вышли. И самому надобно, думаю. Но лень.

И тут кто-то тихо сопя, начинает дёргать нашу палатку за растяжку. Я говорю:

— Э, братва аккуратней!

Дальше был взрыв, взорвался галечный грунт, на котором стояла палатка, и палатку поволокло в лес. Я орал от ужаса секунды две, потом угол палатки был вырван с мясом и нечто громадное, громыхая копытами, унеслось в чащу. Как вы понимаете, просто, молодой неопытный тупой лось, запутался в растяжке нашей палатке... Так вот докладываю тов. Лосеву — обоссались все — и мы, и лось, и соседи по лагерю...