Работала в общепите. Людей люблю, но иногда настолько уставала от них... И в этот раз тоже, плюсом хотела уволиться, а мне не давали, решила съездить на природу, отдохнуть от людей, пожечь костёрчик, подумать в одиночестве... Небо озаряли всполохи зарниц, я ожидала чудесного вечера.

Ну и как по классике — СМЕРКАЛОСЬ. По приезду на место душевного уединения с собой я благополучно села "на пузо", еще и, вопреки прогнозу погоды, гроза началась. Сиииильная. А я за 2 км от трассы, ливень, одна. Ладно связь есть. Написала в чат нашей радиостанции, ко мне сорвались совершенно незнакомые люди. Первый приехавший спасатель тоже "сел". Второй заблудился. Третий, четвёртый и пятый взяли старинную ниву-вездеходку и попилили из города к нам. Все сопровождалось безудержным ржачем в чате. Мы с первым спасателем пошли на поиски второго. В грозу. По полю. С работающими сотовыми. Но, бог миловал. Молнии освещали нам путь по полевым рытвинам, и мы добрались до трассы, нашли второго спасателя. Нашли трактор. Вытащили всех. Приехала нива. Со всеми перезнакомились. Операцию назвали "Одиночество – су*а". Вот так я "отдохнула" от людей и завела себе новых друзей. Три с половиной года прошло — до сих пор смеёмся, вывезла я всех на природу. Пообещала в следующий раз застрять с мангалом, углями и мясом. А вот с общепитом завязала совсем.

В начале девяностых годов я очень много поездил по командировкам. Причем предпочитал путешествовать на самолётах Аэрофлота. Однжды, попав в одну затяжную поездку, я один за одним выполнил шесть рейсов на разных самолётах. В конце этого путешествия мне предстоял последний перелёт с промежуточной посадкой в Борисполе. А дело было зимой. Я накинул только пальто и вышел прогуляться по аэропорту в ожидании приглашения на посадку. Объявляют мой рейс. И я бодрой походкой иду через рамку металлоискателя. Звенит! Снимаю часы. Звенит! Выкладываю мелкие монеты. Звенит! Я обескуражен. Шесть рейсов в этом пальто. Откуда металл? Работник службы досмотра ручным прибором осматривает меня. В районе правого нагрудного кармана прибор указывает наличие металла. Лезу в карман. И достаю хромированный гаечный ключ на 17, который мне подарили год назад. Оказывается я его положил в этот карман прошлой зимой и забыл о его существовании. Спасибо Аэрофлоту!

Было года полтора назад. Идем с женой вечером домой — поставили машину. Темно, тепло, настроение замечательное. Тут нужно отступление: живем мы лет 10 уже, двое пацанов, много уже пережито, не всегда и не очень друг друга хотим, (хотя задница и ноги у нее — хоть сейчас на обложки типа мужских типа журналов) и т. д. , ну все знают такое состояние семейных периодов жизни... Но тут — пива довольно много уже мною выпито, луна, то да сё... Короче, я ее поглаживаю по заднице и с удивлением замечаю что она с криком отскакивает от меня. И смотрит на меня (мягко говоря) недовольно. Я начинаю понимать что немного не рассчитал силу то ли шлепка то ли щипка, и произношу знаменитую с тех пор в нашей семье фразу: "Прости, любимая, я хотел сделать тебе... она перебивает: "СЕБЕ!" — и одновременно заканчиваем: "ПРИЯТНОЕ!!!"

С тех пор у нас в семье все отлично. Так просто, не специально, но, думаю, года на два еще отношений хватит:-) А может и на всю жизнь.

Как-то еще в девяностые один мужик с работы, лет пятидесяти от роду, рассказал почему у него тесная дружба с алкоголем перешла просто в приятельские отношения.

А дело было так — в выходной он с утра взял бутылку водки и употребил ее в одно рыло, после чего отрубился. Когда проспался, то надел сланцы и футболку и пошел добавлять в наливайку. До заведения дойти не довелось, подъехали менты, загрузили его в машину и повезли в вытрезвитель.

Привезли в трезвяк, завели в помещение, там еще пара таких же бедолаг сидит. В общем оформили их и говорят — идите мужики в ту дверь, там вытрезвляться будете. И ты, старый передаст, тоже иди. Это ему.

Он на такое обращение обиделся и потребовал объясниться. Я — говорит — нормальной ориентации и к заднеприводным никакого отношения не имею! А ему и отвечают — вон в углу зеркало висит, иди и посмотри на свою ориентацию. Подошел, глянул...

В общем пока он спал в невменяемом состоянии. пятилетняя внучка навела ему макияж. Глаза подведены, губы накрашены. Брови тоже. Еще и ногти разноцветным лаком покрыты, причем и на руках и на ногах. Хорошо — говорит — что я до наливайки не дошел, туда много знакомых захаживает, они бы не поняли.

Тут-то я — говорит — и решил, что пора себя ограничивать.