Приятель рассказал. Я офигел, запишу как могу, что услышал.

Студентами (начало 90х) мы виртуозили на роликах. Сражали девичьи сердца эффектными трюками. Главным суперпупером из нас был Вадик. Высоченный, худющий, длинноногий. Очень походил на лося. Видимо, чтобы придать ему еще большее сходство с этим величественным парнокопытным, столь же безбашенная юная супруга вскоре подарила ему развесистые рога.

Уйдя от нее в общагу, хмурый Вадик стал экстремалом-беспредельщиком. Но запомнился, в общем-то, только один, главный его трюк — как полет Чкалова под мостом. Вадик стал первым человеком на планете Земля, который решился скатиться по резиновому поручню эскалатора метро на роликах.

Конечно, мы его отговаривали. Но по решительному фейсу Вадика было ясно, что он придумал новый гениальный трюк. Который держит в тайне, чтобы порадовать им товарищей на месте. В надежде внести его в книгу рекордов Гиннеса мы раздобыли два хороших фотоаппарата — для съемок сверху и снизу.

Сочувственных девчонок в съемочную группу и болельщицами решили не брать. Они отдались бы ему все, лишь бы он этого не делал. Наше бандформирование было предельно компактным, чтобы не засветиться в процессе — мы не хотели быть оштрафованными. Задумка была в том, что бабка снизу эскалатора рано или поздно отлучится в сортир.

Вопреки общеизвестному, в метро он есть. Внизу, в служебной зоне. Но сколько придется ждать? Пассажир, торчащий часами наверху, но не желающий спускаться вниз, необычен. Именно для выявления таковых бабка и приставлена. Если долго вглядываться в бабку, бабка начнет вглядываться в тебя.

Раздобыли воки-токи (забытая ныне штука), проверили — при звонке снизу достает. Для операции выбрали поздний час, когда метро почти пустое. В томительном ожидании, когда ж бабка покинет будку, Вадик и Верхний Фотограф беззаботно сидели в кафе рядом. Клеили девиц и чуть не прихватили их с собой на дело. Нижний Фотограф задумчиво бродил по перрону, изредка поглядывая на будку, а в остальном занимался тем же самым.

И вот наконец! Суровая бабка из будки побрела вглубь служебной двери. Звонок другу — и взбледнувшие с лица парни порывисто подымаются из-за столика. Вадик хватает ролики, Толик (рассказчик) — фотоаппарат с хоботом как у слона. Слова прощания новым подругам. Мельком — что сейчас состоится Главный Трюк. Если что не так пойдет, подробности узнаете наутро из газет. При удаче — позже, из книги рекордов Гиннеса. Но так и быть, фотки покажем завтра (телефонами уже обменялись). Далее эта охренительная парочка подорвалась ко входу в метро. Разумеется, подруги ринулись за ними.

И вот чистый экшн, метро, верхняя площадка: Вадик стремительно надевает конек на правую ногу, вскакивает на левое перило, и — понеслась душа по кочкам! Перед ним зияла крутая пропасть вглубь на высоту 20-этажного дома.

Кочками служили фонари, утыканные между эскалаторами. Кто не замечал, эдакие светящиеся блюмбы призматической формы. Почти в метр высотой, довольно близко подходящие к резиновым перилам. В этих местах Вадику пришлось поджимать левую ногу, аки аисту. В промежутках он этой ногой отчаянно пытался тормознуть.

Рассказывал потом: я ж на ощупь пробовал много раз. Поверхность между фонарями не скользкая. Думал — вот спускаются же пассажиры бегом по ступенькам, и ничего им не делается. Вот и я так же поеду — ролик на правой ноге разгоняется, кед на левой тормозит. Еду не спеша. Но из-за этих грёбаных ламп — оглянуться не успел, а несусь уже с околосветовой скоростью. Левой ногой лучше не тормозить — свалюсь. И куда валиться? Направо на ступеньки? — так кубарем и прокачусь до самого низа, кости переломаю. Налево — все эти лампы пересшибаю, еще и током долбанет, а оно мне надо? В общем, вывод чистого разума — несись как несся, прямо, на одном коньке, поджав левую ногу. Я бы точно удержал, прямая линия. Крепи свой дух, отважный самурай. Но вот как озарило меня, что в конце ждет свободный полет ногами вперед, будку прошью с обеих сторон, и на середине перрона приземлюсь копчиком. Не понравилась мне эта перспектива. Ну его нафиг, этого Гиннеса.

Вадик выходил из пике мастерски — резко вильнул и приземлился жопой влево, на перекрытие между эскалаторами, сразу после очередного светильника. Тормозной путь до следующего — почти три метра. Ноги широко расставил и уперся в оба резиновых перила. Подвело его то, что одно из перил двигалось вниз, а вот другое — вверх. Ноги его развело на шпагат. Ухватившись за нижний светильник, он вокруг него неслабо крутанулся и приложился яйцами. После чего замер, тихо и печально воя. Группы поклонниц сверху и снизу издали синхронный стон. Щелкали вспышки камер. Все бросились на помощь к герою по обоим эскалаторам. Выглядел он эффектно — одна рука обвила светильник, другая — причинное место. Светильник оттуда гордо вздымался то ли как меч джедая, то ли как светящийся фаллос.

Такая кликуха к нему и прилипла потом — джедай херов. На Гиннеса он все-таки тянет, поскольку ни один другой идиот, полагаю, до сих пор еще не одолел метров 30 на ролике по перилу эскалатора метро. Дарвиновская премия ждет новых героев.

Расскажу эту историю в память о моём недавно ушедшем папе. Он был очень скромным человеком, и при этом большим профессионалом своего дела. В советские времена он занимался разработкой систем водоснабжения волжских городов. Саратов, Куйбышев (Самара), Горький (Нижний Новгород).

В детстве я особенно переживал, когда он уезжал в Горький. "Мам,

Были на дне рождения у родственников. Батя долго наблюдал за тем, как дети хвастаются друг перед другом спиннерами, а потом выдал:

— Фигня все эти ваши спиннеры. Вот у меня в детстве был настоящий спиннер – юла назывался!

Семен, бывший воин-интернационалист, прошедший Афганистан рассказал мне как в первые месяцы жизни в Израиле он смог сделать карьеру в отдельно взятой точке общепита.

Приехал Сеня в начале 90х и соблазнившись дешевизной жилья, решил вместе с семьей поселится на севере Израиля в городе Тверия, на береге озера Кинерет

Командировка в Саратов выдалась с приключениями.

Начальником группы аудиторов из 3-ёх человек назначили агронома.

То есть он в советское время был агрономом и финансистом заодно, в колхозе.

Сначала занудливым показался — уж больно споры про советское прошлое любил.

Потом ничего, притёрлись, а были