по учебной батарее приключился засор этого сооружения, повлекший за собой всякие неприятности типа overflow и т. п. Прапорщик ничуть не был удивлен этим траблом, он был готов вступить в единоборство со стихией. Построил он наш дежурный наряд (ясный хер — прямо в сортире) и начал вещать с таким пафосом, какой отмечался лишь в обращении Жукова перед началом Берлинской операции.

— Товарищи! — начал он. — Мы должны грудью закрыть наших товарищей по оружию от взъярившейся стихии! Посему дежурный наряд своими полномочиями я преобразую в боевой расчетом.

Дальше мы подивились радужным перспективам продвижения по службе, которые сулила нам такая реорганизация. Дежурный (старший наряда) становился командиром боевого расчета, 1-й дневальный — Оператором Первого Очка, и т. д. до Оператора Четвертого Очка. Операторы Очек были вооружены имевшимися у прапора девайсами, представляющими из себя 20-мм металлический прут, на конце которого была прилажена резиновая манжета, по своему диаметру соответствующая входному отверстию очка. Командир расчета был вооружен самым передовым в мире знанием, в соответствии с которым он должен был с четкостью метронома отдавать команды "Делай Раз!" и "Делай Два!".

Услышав первую команду номера боевого расчета, занявшие боевую позицию возле Очек, должны были вонзить оружие победы в говнодышащее жерло, по второй же команде — извлечь его оттуда и принять исходное положение.

... Читатель, ты возможно уже смеешься. Подожди!

В выполнении этой боевой задачи главное — это "слетанность" всей четверки, ибо те самые четыре Очка представляют собой сообщающиеся сосуды (со всеми ВЫТЕКАЮЩИМИ отсюда последствиями). Ежели какой из номеров расчета несколько запаздывал с погружением девайса, в лицо ему с леденящим душу звуком вырывалась зловонная кумулятивная струя...

... Даже если этому человеку была дана богом диавольская реакция и он ухитрялся убрать свою голову с линии огня, каловые массы, достигнув высшей точки траектории и равномерно распределившись в воздушном пространстве, накрывали ВЕСЬ! расчет с той стороны, откуда вероятный противник не ожидался...

Выслушав в свой адрес особое определение со стороны боевых товарищей, незадачливый оператор спешил с выполнением команды в следующий раз и тогда троекратно ослабленная струя вырывалась на волю из Очек, операторы которых замерли в ожидании мига атаки в весьма пикантных позах.

... Сортир мы, конечно прочистили, а в характеристике нашего сотоварища, бывшего в тот день старшим, появилась запись: "В совершенстве владеет ракетно-ядерным оружием..."

рази серьезной физиономией говорил следующее:

— Наш корабль скоро будет переходить экватор. Так как при переходе экватора меняется состав воды, то нам необходим облегченный якорь. Поэтому одну лапу надо удалить.

С этими словами он давал в руки молодому пилку по металлу и подводилего к якорю. Молодой начинал мастурбировать с лапой (попробуйте представить себе якорь океанского судна и сколько времени надо, чтобы его перепилить), а остальная команда укатывалась со смеху. Молодой матрос быстро понимал, что его "обули" и покатывался вместе со всеми.

Но однажды боцман нарвался... После того как на эту удочку попался очередной молодой матрос, команда свободная от вахты сидела в кают-компании и прикалывалась над чуваком. Спустя примерно двадцать минут приходит матрос и докладывает, что "ваше приказание выполнено — лапы нет". В кают-компании наступила мертвая тишина.

— Что??? Ножовкой...?

— Ну, с пилкой я до утра бы провозился. Я сходил в трюм за автогеном. И автогеном ее...

Боцман пулей выскочил на палубу — и точно, якорь сиротливо лежал с одной лапой. Боцман получил хороший пистон от капитана и больше так не шутил.