Летом 1980 года я закончил школу, поступил в институт, немного посмотрел олимпиаду и случайно попал на похороны Высоцкого. И после всего такого мне очень захотелось поступить в автошколу и получить права. Денег на обучение и бензин у меня не было, очередь в школу была на пару лет и я отправился в военкомат. По слухам, ходившим в нашем дворе, если правильно подойти к прапорщику Будунцу, занимавшемуся воспитанием и подготовкой будущего личного состава, вполне можно было попасть в школу

ДОСААФ от военкомата.

— Здравие желаю, товарищ Федор Матвеевич, — прикинулся я дураком по стойке смирно, в кабинете прапорщика, — я в армию хочу, но по годам не вышел, разрешите обратиться, если что?

— В десантники небось, или в морскую пехоту хочешь, — саркастически прищурился прапорщик, взвесив меня взглядом и нисколько не удивившись моему бодрому идиотизму.

— Неее, — затянул я заранее приготовленную песню, — чего я там не видел, в морской пехоте? Я военным водителем хочу быть и на машине ездить.

Будунец, по тем же слухам до военкомата служивший в автобате и радеющий именно за свое военное сословие, расцвел как майская роза и приказал садиться.

За час мы обсудили с ним все приятности армейско-водительского бытия, и первого сентября я начал учиться сразу в двух местах: в институте и автошколе, попеременно прогуливая чего-нибудь одно.

Наконец вожделенная красная книжечка с категорией "С" и без надписи "без права работать по найму" легла ко мне в карман. Настала пора известить военкомат, что я их надул, а заодно отнести туда справку о поступлении в институт.

Будунец, встретивший меня широкой улыбкой, увидав справку орал пятнадцать минут. Самое доброе слово, отправленное им в мой адрес было настолько нецензурным, что повторить его я — строитель с многолетним стажем прилюдно не возьмусь и сейчас. Оторавшись, прапорщик вытащил из шкафа мое тощее личное дело. Открыл, поскрипел немного мыслью, и злорадная ухмылка появилась на его физиономии.

— Так ты еще и спортсмен, — произнес он загадочно, прерывисто дыша после крика, — КМС, значит, да ты у меня теперь будешь честь военкомата, как призывник до конца жизни отстаивать, сволочь, на всех соревнованиях.

— Будешь?! — переспросил он утвердительно, глядя на меня в упор глазами расстрельной команды, — а не будешь мы тебя все равно повесткой вызовем.

— Не надо повесткой, товарищ прапорщик, — прочувствовал я свою вину перед государством, — отстоим честь где скажете.

— Послезавтра в пятницу у нас межрайонное троеборье по призывникам восьмого класса: лыжи — пять километров, стрельба и метание гранаты.

В четырнадцать ноль ноль от военкомата отходит автобус, — прапорщик сверился со своими записями, — ты теперь Вова Сидоров 1966 года рождения. Прибыть со своими лыжами и не опаздывать.

Нет, для КМС по биатлону лыжная "пятерка" и "лежка" в тире — что для водолаза пыль только мельче. А там еще три патрона пристреляться дали и стрелять "с ремня" разрешили. Восемь выстрелов я попал, а двумя соседям помог справа и слева. Все равно, когда больше пяти раз в бумажную десятку попадаешь не всякий баллистик определит сколько попало.

В общем после двух этапов я, а если быть точным — неизвестный мне Сидоров, лидировал с таким отрывом, что для первого места ему надо было одну зачетную попытку с гранатой.

Гранату метали на пришкольном стадионе. Неровный строй мальчишек и меня в разношерстных спортивных костюмах стоял возле полуразвалившихся деревянных трибун, на чуть припорошенном снегом поле выделялся красными линиями сектор для метания, военкомы и прочие военкоматовские офицеры, явно не терявшие даром времени пока мы бегали и стреляли, толпились возле судейского столика. Немного за сектором, около линии, обозначающей норматив ГТО стоял прапорщик Будунец с красным и белым флажками.

— Сидоров! — раздалось по стадиону.

— Я! — соврал я.

— К метанию гранаты приступить!

Я подошел к столу и взял первую гранату. Она была холодной и скользкой.

Я разбежался и метнул. Граната "соскочила" с руки и весело кувыркаясь полетела в сторону прапорщика. Будунец растопырил руки с флажками и не отрываясь смотрел на приближающийся предмет.

— Ложись, [ч]удак — заорал кто-то из офицеров, — ща убьет.

Советские прапорщики не сдаются. а может и не ложатся. Граната упала в полуметре от ботинок прапорщика и отскочила мимо, обдав его брызгами льда. Прапорщик поднял красный флажок: граната ушла за сектор.

— Незачет, — сказал главный судья соревнований, голосом, обозвавшим Будунца [ч]удаком, — вторая попытка, Сидоров.

Я взял вторую гранату.

— Ты пойми, Сидоров, мы тут не на точность кидаем, а на дальность. Не надо в прапорщика целиться. Ты просто возьми и подальше кинь. Понял, сынок?

Конечно я понял, не полный же идиот. Я вообще в него не целился, у меня случайно получилось. Разбежавшись, я кинул вторую гранату. Скользкая сволочь. Вторая "соскочила" тоже. Только в этот раз граната летела аккуратно в лоб прапорщика с флажками.

— П%%%%ц, — подумал я и на всякий случай зажмурился, чтоб не видеть дело рук своих.

— П%%%%ц, — раздался сзади голос судьи.

— Гы, — сказал он же секундами позже, — ты смотри верткий какой, а с виду не скажешь.

Я открыл один глаз: Будунец, уже поднявшись с земли, махал красным флажком и грозил мне кулаком другой руки.

— Незачет, — сказал главный судья соревнований, — третья попытка. Слушай боец, — судья перешел на отеческий тон отца-командира, разговаривающего с дебилом-новобранцем — мы все знаем, что ты метко стреляешь, но я тебя прошу пожалей прапорщика. У него дети.

Стоящие за ним офицеры дружно заржали. Чего смешного в детях? — подумал я и взял третью гранату.

Я разбегался, как учил наш физрук на уроках физкультуры. Я перешел на приставной шаг, перекрещивая ноги. Я мысленно представил себе, как красиво и далеко летит граната "под сорок пять градусов". В мыслях я уже стоял на пьедестале почета, но немного поскользнулся и граната опять ушла в сторону прапорщика.

На этот раз он поступил умнее чем казался. Не дожидаясь моего броска он побежал к трибунам и залег под скамейку. В него я не попал. Я попал в ту самую лавочку.

Из под скамейки наконец-то показался белый флажок.

— Я не понял, — сквозь смех офицеров раздался булькающий голос главного судьи, — "зачет", или прапорщик сдался? Граната не попала в сектор, я ставлю незачет.

Прапорщик выбрался из под трибун и показал красный флаг. Наш военком подошел к главному судье и чего-то зашептал ему на ухо.

— Слышь Иваныч, — громко ответил судья, — не дам я твоему чемпиону четвертую попытку и не проси. Во-первых, с четвертого раза этот снайпер прапорщика точно добьет, а во-вторых, не по правилам.

Что интересно, больше меня, а точнее Сидорова, на соревнования за военкомат не вызывали. Жаль. Я вообще-то в школе чемпионом был по метанию гранаты. Мне просто не повезло тогда, честно.

smaller: два самых крутых Новых года у меня прошли в армии, когда я первого января в девять утра звонил своим друзьям и БОДРЫМ, ТРЕЗВЫМ и, главное, ВЫСПАВШИМСЯ голосом орал в трубку "С НОВЫМ ГОДОМ! "А в ответ слышал похмельное "ШОП ТЫ ЗДОХ, СУКА!!! "

Командир нашего взвода был вторым Мюнхгаузеном. Когда он начинал что-то рассказывать, все прибегали послушать — знали, что потом будет над чем посмеяться. Причем он считал свои рассказы очень правдивыми историями о себе.

Одна из его "правдивых" историй.

"Мы с приятелями пошли на рыбалку. Красота. Ни души. До озера добирались три километра пешком по лесу. Сижу, клюет что-то огромное. Подсекаю и подвожу к берегу. Борюсь часа полтора. Рыбина огромнейшая. Подвел наконец ее к берегу, зашел в воду. За жабры выбрасываю рыбу на берег ( а она почти с меня размером), и головой ее об асфальт, об асфальт.....

Вчера пришла циркулярная телеграмма из вышестоящего штаба (служу в одной из частей ВВ МВД в центральном регионе).

Далее цитирую дословно:

"Командирам воинских частей, отдельных батальонов.

Из ГК поступила информация, что над территорией Орловской, Липецкой, Воронежской, Курской и Брянской областей замечен Неопознанный Летающий Обьект. Передвигающийся на высоте около трех километров со скоростью 160-180 км/ч. Обращаю внимание на повышение бдительности личным составом караулов по охране ВГО (Важных государственных объектов). При обнаружении указанного объекта немедленно доложить по линии дежурной службы.

Командир в/ч **** генерал-майор Войнов.

P. S. Может действительно, десять дней праздника многовато?

По поводу иностранцев и службы безопасности.

Есть у меня знакомый иностранец — сын одного из бывших лидеров компартии одной из западноевропейских стран и гражданин этой же страны. Учился он в Москве в 60-е или в 70-е годы прошлого века в Энергетическом институте. Пока учился — женился на однокурснице. Закончил ВУЗ и распределился на один из московских заводов.

Его жена (русская, бывшая однокурсница) хотела вместе с ним работать, но доблестные чекисты запретили ее трудоустройство на этот завод. Причина: муж — иностранец.

Видимо, в те времена иностранцы были настолько редки в СССР, что контрразведка, составляя инструкции для кадровиков режимных предприятий, просто не могла подумать, что к ним на работу будет устраиваться гражданин другого государства, поэтому запрет на привлечение иностранной рабочей силы в этих инструкциях отсутствовал, хотя об их родственниках они позаботились.