И вот однажды в бесхомячный период нам принесли хомячка с просьбой посмотреть за ним две недели. Мы приготовили ему клетку, оставшуюся от прежнего хомяка, и строго предупредили кота.

Действие первое. Хомяка принесли в дом и выпустили из банки на стол возле клетки. Хомяк деловито обнюхал клетку, погрыз яблоко, защечил орех и обернулся… О ужас! На него смотрела морда кота, который сидел на стуле возле стола. Хомяк издал визг "караул, хищники! " (я первый раз услышал, как хомяки визжат), и полез вверх по стене прямо по обоям. По голым обоям! Был пойман и водворен в клетку. С горя скатал шар из бумажной салфетки, влез в домик и заткнул вход пробкой.

Действие второе. Неделю спустя. Хомяк крутит колесо. Приходит кот и начинает смотреть на него. Театр такой у кота, типа развлечение. Хомяк покрутил колесо, вздохнул, залез в дом и показал коту язык.

Действие третье. Через две недели. Кот спит на решетчатой крыше клетки. Хомяк, воровато оглядываясь, вылезает из домика, и тихонечко поднимается наверх. Тянется лапой и начинает выщипывать из кота свисающую шерсть. Кот просыпается. Хомяк делает невинную морду и затаскивает клок кошачьей шерсти в дом. На утепление.

на борту отсутствуют. Из салона в кабину пилотов идет лесенка высотой около 1 м, с дверкой. Кресла пилотов расположены слева и справа от лесенки.

В феврале летит рейс из городка, расположенного за 350 км. от облцентра.

Загрузка полная. Дверь в салон открыта. Пилоты одеты в зимние теплые комбинезоны (с квадратными клапанами впереди и сзади) и летные ватные куртки. Первый пилот (весом килограмм 110-120) перед вылетом съел в столовой что-то не то, и ему совсем плохо. Терпеть уже не может, а до посадки пилить не меньше 2 часов. Он говорит второму пилоту взять управление самолетом на себя. Захлопывает дверь в салон. Закатывает куртку под мышки. Расстегивает задний клапан. Садится на корточки на лесенке (чуть ниже второго пилота). Левой рукой держится за кресло над головой, правой рукой приставляет к заднице санитарный авиационный пакет (предназначенный для тошнотиков) и начинает избавляться от некачественной пищи.

Ан-2 – самолет, который прямо не летает и все ухабы в воздухе – его. На очередной воздушной яме самолет тряхнуло, и дверь в салон медленно и тихо открылась. У пассажиров перед глазами выше голов картина – куча скомканной форменной одежды, из которой торчат большая волосатая задница и рука с полным пакетом. Народ давай ржать. Первый пилот – ноль внимания. Второй пилот оборачивается на смех и видит пассажиров, падающих с лавок от смеха. Правой рукой держит штурвал, наклоняется влево и левой рукой хлопает первого по плечу. Тот поднимает голову.

Второй пальцем показывает назад. Первый, не меняя позы, поворачивается назад, видит свидетелей своего позора. Встает на ноги, с матами захлопывает дверь. Заворачивает пакет. Открывает форточку в лобовом стекле и выбрасывает пакет на улицу. Затем приводит одежду в порядок и садится в кресло.

Через 2 часа прилетают домой. Сели. Первый пилот говорит второму "выпусти пассажиров" (по инструкции – обязанность первого пилота).

Второй пилот выходит в салон, открывает двери, устанавливает на улицу стремянку. Поднимает глаза и видит – около крыла стоит "пазик", приехавший за пассажирами. Водитель и стюардесса лежат на двигателе и с выпученными глазами и открытыми ртами смотрят на самолет. Второй пилот вышел на улицу, повернулся и видит: от кабины до хвоста по всему борту идет коричневая полоса шириной сантиметров 30 (встречным воздушными потоком пакет размазало по обшивке).

Когда пассажиров увезли, второй пилот вернулся в кабину. Первый сидит в кресле, нахохлившись, и спрашивает "ну как там?". Второй ему: "Ты, засранец. Пойди посмотри. Засрал весь самолет до самого хвоста".

Пришлось первому пилоты брать у техников ведро бензина, лестницу, и до вечера под хохот всего авиаотряда отмывать с борта свои отходы, принявшие на морозе и на встречном ветру твердость, близкую к твердости алмаза.

с трудом встал, на правую ногу ступить не могу.

Снял автомат с плеча, поковылял кое-как, используя его в качестве трости. Приклад вниз, а на мушку опирался рукой. Временами просто скакал на левой ноге. Останавливался отдыхать. Идти было километра два, наверное.

Пришёл в караул, доложил начкару о неприятности, вижу его раздумье – что делать. Хлопотно это – вызывать из роты мне замену. Это надо звонить кому-то из офицеров домой – будить, объяснять, в чём дело. Тому идти в роту – смотреть составы завтрашних караулов и нарядов, определять – кого сейчас поднимать на замену Гладкову. Выдавать автомат и патроны, перед этим звонить дежурному по части — объяснять необходимость открытия ночью комнаты для хранения оружия, потом сопровождать этого нового караульного до караульного помещения. И решать – что делать с Гладковым, как доставлять его в санчасть. А завтра ещё и кучу рапортов отписывать о происшествии и принятых мерах.

А я же ещё и не уверен, что перелом. Вдруг просто растяжение, завтра может всё пройдёт, а я такой переполох этой ночью устрою. Говорю начкару: "Товарищ лейтенант! Я на девятом стою, он же двухсменный-ночной. Утром склады откроют, часового снимут. Мне осталось одну смену отстоять. Так я эту смену могу на губе отстоять, а с губы часового на девятый можно отправить".

Начкару моя схема понравилась, и я пошел отдыхать. Но сначала снял валенок – посмотрел ногу. Лодыжка начала отекать. Понятно, что если лягу на топчан разутый, то через час нога в валенок не влезет. Лёг обутый.

Через час – "Смена подъём! "

На одной ноге доскакал до пирамиды, взял автомат, встал в строй. Томский, которому вместо тёплого коридорчика гауптвахты достался мой девятый пост, недовольно на меня посматривает и шёпотом матерится по-якутски: "Абас кынси! "

Отстоял свои два часа на губе, сдал пост. Начкар говорит: "Оружие и патроны оставляй здесь – двусменники отнесут в роту, а сам иди в санчасть. Разрезаю штык-ножом голенище валенка, снимаю его, рассматриваю чудовищно распухшую лодыжку.

Прыгаю на одной ноге из караулки. До санчасти километр-полтора. Из тёплого бокса выезжает командирский УАЗик. Водила охотно соглашается меня подбросить. В санчасти хирург осматривает лодыжку, и отправляет меня на санитарной машине в госпиталь. Там прыгаю по коридорам и лестнице на второй этаж до кабинета хирурга. Хирург выписывает направление на рентген, который на четвёртом этаже. Скачу туда. Делают снимок, велят подождать на стуле в коридоре. Рентгенолог выходит с результатом: "У тебя перелом лодыжки".

Встаю, спрашиваю:

— К хирургу идти?

— Куда ты пойдёшь?! С переломом нельзя ходить! Сиди, сейчас костыли принесут…

ручей, он перед моим носом, вдруг, закипел, вздулся огромным чёрным пузырём, превративнимся в здААААААААравенного, килограммов на 600, кабана, который сразу кинулся на меня, со всеми своими клыками и копытами... Молодость, крепкое здоровье и стабильная психика мгновенно развернули меня к дому и я, спасаясь от зверюги, явно вдвое перекрыл мировой рекорд по бегу с препятствиями. На третьей сотне метров, поняв, что кабан отстал, я развернулся и пошёл забрать брошенные вещи. Кабана нигде не было видно. Подошёл, взял всё своё, начал осматривать довольно большие кабаньи следы (ведь я тогда уже 25 лет был охотником) и захохотал. Кабан был килограммов на 180-200 (очень большой!), он выкопал в ручейке яму, улёгся для водных процедур и, наверняка, заснул. Когда я подошёл к его бальнеологическому курорту и хрустнул поломаной веткой, "парень" проснулся и весь покрытый илом и травой, почуяв опасность (от этих двуногих тварей всякого можно ожидать!), рванул вглубь леса, конечно, ОТ МЕНЯ! Налипшие на него ил, грязь и травы увеличили его размеры втрое + внезапность, потому мне показалось, что он нападал на меня. Судя по тому, что его следов больше в лесу мы не находили, кабан решил переселиться в другой, более спокойный лес...