Работаю в бизнес-отеле. И есть у нас один номер, в котором всегда по-страшному бухают люди. Все гости, попадая в этот номер, спиваются до такой степени, что не помнят, кто они и где. И есть этому одно мистическое объяснение. Раньше в этом здании было студенческое общежитие, и, возможно, в этой комнате жил жуткий бухарик, и дух алкоголя так и не покинул эту комнату, как её житель.

На нашей улице в деревне жила бабушка. Мы, будучи мелкими, называли её "Баба-яга — костяная нога". Боялись до усрачки. Но в её дворе росли яблони с безумно вкусными яблочками, и мы тряслись от страха, но лазили туда. Однажды, когда мы играли на полянке недалеко от её дома, она просто подошла и предложила нам собрать столько яблочек, сколько захотим. Так я узнал, что такое чувство стыда.

Всю ночь шёл снег, к утру намело большие сугробы. Муж встал очень рано, поднял старшего сына, вышли во двор. Я сквозь сон слышала, как они во дворе шебуршат, валенками скрипят. Думала, что снег чистят. Через час встала, иду на кухню, а кот впереди меня бежит к дверям на улицу. Ну, я его выпустила. Не успела двери закрыть, а кот обратно влетает с ошарашенной мордой. Что там, думаю, так его напугало? Выхожу, а перед дверью стоят семь снеговиков с грозными рожами и рогами из сосулек. Построились "свиньёй". И у главаря вместо носа огурец соленый.

Когда умер хомяк сестры, мы устроили ему пышные похороны: с процессией, я кастрюлями стучала, изображая литавры. Потом были поминки, где мы распалили мангал и жарили на нем хлеб и сало. В какой-то момент к нам подошла наша собака и положила свою голову мне на колени. "Грустит", — подумала я. А собака выложила свежевырытого Хому мне в ладонь. От омерзения и страха я вскинула руки, и Хома попал в мангал. В общем, хомяк был кремирован, а сестра долго еще не ела шашлыки в память о почившем друге.