ДЕСАНТНИК

В начале 90-х я устроился работать на "Скорую". Первые два месяца меня, как новичка, направляли на легкие вызовы — к бабушкам с давлением, на температуру, на астму... Приезжали. Со мной были опытные фельдшера.

Больные, как правило, были знакомые, астматикам делали эуфиллин, бабушкам зачастую хватало подержать за руку, выслушать про сына-алкаша, забравшего всю пенсию, накапать успокаивающих капелек. От температуры — анальгин с димедролом. Моё участие было минимальным. И вот однажды...

Был теплый весенний вечер, во дворах было многолюдно, раздавались веселые крики детворы, мужики стучали в домино, тетки заняли приподъездные лавочки и перемывали всему двору косточки... Мужик вышел в трениках с пузырями на коленях выбросить мусорное ведро. В соседнем доме на кухне призывно было открыто знакомое окно. Он не долго думая, завернув предварительно на мусорку, направился в гости. Поднявшись на четвертый этаж с пустым ведром, он позвонил в дверь. Его ждали.

Любовница знала, что времени у них немного, и поэтому сразу направилась в душ. Мужик подошел к распахнутому окну и в предкушении закурил. Внизу завизжали коты. Так как уже начало стремительно темнеть, мужик перегнулся через подоконник, дабы получше рассмотреть кошачью баталию.

На газоне двигались нечетко какие-то тени и мужик высунулся ещё на четверть бедра... Дамочка голенькой и раскрасневшейся вышла из душа. У окна стояло ведро, по кухне плыли сизые облака табачного дыма. И никого.

Пробежавшись по квартире, заглянув в туалет, на балкон, она почувствовала неладное...

На газоне уже было многолюдно. Толпа окружала распластанное на траве безжизненное, в трениках и белой майке, крепкое мужское тело. Лицо его было мертвенно белым, дыхание не определялось. Впрочем, как его определишь, если никто не решался подойти к несомненному трупу. А то, попробуйте сами сигануть с четветого этажа! Посмотрим, что от вас останется... Мы были в соседнем дворе, когда диспетчер передала по рации: "Падение с высоты! "Взревела сирена, мы уже через 30 секунд были на месте. Я жутко волновался, когда подбежал к пострадавшему, поэтому долго не мог нащупать пульс. Народ уже начинал реветь: "Вечно вас не дождешься! Бездельники! Сто раз помрешь, пока приедете! А теперь возитесь... "Наконец-то на шее под пальцами я почувствовал пульсацию.

Ритм был хороший, число ударов в минуту — в пределах нормы. Я ощупал быстро голову, грудную клетку, руки, ноги. Ничего вроде не выпирало, не хрустело, не кровило. Водитель поднес носилки, фельдшер вколола обезболивающее, мы положили мужика на носилки и погрузили в машину.

Снова взревела сирена и мы, рассекая толпу зевак, выехали со двора. По рации я попросил диспетчера сообщить в медсанчасть реаниматорам, чтоб они нас встречали у входа. Через минуту пострадавший очнулся и стал орать, мол, где он и куда его везут? На плече у него виднелась какая-то замысловатая наколка и я, чтобы как-то отвлечь мужика, спросил, что это за знак? Мужик вдруг сразу успокоился и гордо сообщил, что эта наколка обозначает, что он служил в группе советских войск в Германии, в десантуре. Ещё через пять минут мы были у цели. Нас ждали с каталкой и капельницей, но мужик, оттолкнув меня, спросил, где его тапки, натянул их и вышел сам из машины, сдержанно постанывая. Мы его передали из рук в руки. Наша станция была напротив и мы заехали в гараж.

В ординаторской я взахлеб рассказывал о первом подобном в моей практике вызове. Опытные врачи с видом знатоков одобрительно ухмылялись. Когда я рассказал про эмблему десантника и про то, что мужик продефилировал в реанимацию на своих двоих, кто-то вспомнил анекдот про то, как самолет с парашютистами подлетел к месту десантирования, зажглась сигнальная лампочка, и один из бойцов стал умолять офицера разрешить ему не прыгать: "А то пять раз прыгал и пять раз парашют не раскрывался. Уже голова болит... "Ординаторскую чуть не разорвало от нашего дружного хохота.

Утром, завершив дежурство, я вышел на улицу покурить. Из приемного покоя медсанчасти топал в тапочках на босу ногу мой вчерашний десантник:

— Ну как ты? Что, ни одного перелома?!

— Ни одного. Ушиб мягких тканей спины. Б%я, и хоть бы по пьяни! Дёрнуло меня на этих котов...

— Так радуйся! Это же чудо!

— Да чё радоваться? Вот думаю сейчас, что жене сказать... Ведь пошел на минуту ведро выносить. А увезли на "Скорой" от соседнего дома: с падением с четвертого этажа...

Лет через пять я зашел на "Скорую", попроведовать бывших коллег. Из гаража выезжала бригада на вызов:

— Привет, куда едете?

— На "десантника"..

— Куда-куда?

— А мы после тебя теперь все случаи падений с высоты называем

"десантниками"!

Вечером, как-то, наткнулся на очередную мыльную оперу на первом канале,

"Попытка Веры", кажется, называется. Любовная история врача гинеколога, бабского коллектива и обманутой жены, соответственно. Меня рассмешила одна зарисовка: Напоминаю, он по профессии врач-гинеколог. Показывают вечер в семье, после трудного дня, доктор отдыхает и занимается своим любимым хобби... Каким? Правильно! Тонким пинцетом он аккуратно просовывает в горлышко бутылки мелкие детали модели кораблика...

Жена сегодня в больнице показала на бабушку-медсестру и сказала:

— Вот эта бабуля ставит уколы в вену зажмурившись. .. — и шепчет при этом — Кто не спрятался я не виноват!

Рассказано врачем. Пунктуация соблюдена.

Приходит на прием дедуля. С порога:

— Дочка, помоги, все болит.

Врач: Да Вы не волнуйтесь, присаживайтесь, что болит?

Дедуля, садясь: Вот сел, теперь жопа болит..

Алекс

Как меня резали — это что-то. Половину операции я проржал, потому как операция была под местной анестезией, а врач меня старше ну года не 3-4.

— Девушка, вы где учитесь?

— В МГУ.

— А специальность?

— Переводчик.

— О! подскажите мне, а как лучше язык выучить?

— Практикой.

— Да... практика — она везде самая нужная вещь. Я вот учился-учился везде понемногу, да не доучился..

— Доктор, мне страшно.

— Почему?

— Вот вы меня режете-режете... А говорите, что не доучились...