и получилась техническая победа. Особенно он хорош был в стойке — выведение из равновесия, подножки, подсечки... Меня он научил нескольким простым и эффективным приемам, коварным ударам, и однажды после армии мне это пригодилось.

Обычно он был немногословен. Спросят — ответит. Кратко и по существу. Но иногда удавалось его разговорить.

Однажды поделился с ним своими мечтами, которые в совсем раннем детстве были — отрастить усы, научиться прыгать с парашютом и ездить верхом, купить карманные часы с крышкой и охотничье ружьё.

Он ответил:

— А у меня есть ружье. Тесть подарил. Винчестер трехзарядный. Патроны в подствольную коробку заряжаются, потом подаются в ствол. Там такие три лапки захватывают патрон, и одна была сломана. Я в мастерской в техникуме сделал новую, заменил, и ходил потом с тестем на охоту...

И он начал рассказывать про охоту на гусей. Про рассвет, туман над водой, восходящее солнце, пение пробуждающихся птиц, чьи-то выстрелы вдалеке, пролет гусей, расходящийся дымок от своих выстрелов, и слышимый звук попадания дроби по плотному перьевому покрову...

Подтянув свою отвисшую челюсть, я сказал:

— Серега! Да ты поэт!

Он усмехнулся, и снова надолго замолчал.

Спросил его однажды — как получилось, что рано женился.

Оказалось, они с девушкой встречались-встречались, но, поскольку ему после техникума в армию идти — свадьбу не планировали. А когда её отец работал в ночную смену, Серега ночевал у неё, и уходил на рассвете. Ну, и раз заспались... А отец пришел с работы — в коридоре Серегина обувь. Он заглянул в её комнату — спят в обнимку.

Они просыпаются — слышат, как он на кухне что-то готовит. Спалились — что делать?! Оделись, обсудили, идут на кухню. Сергей к нему по имени отчеству:

—... мы любим друг друга и хотим пожениться, прошу руки вашей дочери.

— Отец усмехнулся... Ну, ладно... А то я-то уж думал...

PS

Про её маму и его родителей что-то вообще ничего не помню.

Фамилию не называю — разрешения на этот пересказ у него тогда не брал, а без идентификации через 40 лет как бы можно. И имя изменил.

Москвы" и "За оборону Ленинграда" (участникам прорыва блокады Ленинграда полагалась эта медаль по её статуту).

Когда я был маленьким, как-то папа показал мне удостоверение к медали "За оборону Ленинграда" и с гордостью сказал: "Видишь подпись — Попков. Это первый секретарь Ленинградского обкома партии. Он всю блокаду проработал в городе. Он и Кузнецов. Их расстреляли". Кузнецова я запомнил — у меня был дружок с такой фамилией. Я не понял и спросил: "Кто расстрелял, немцы? " — я был умненький мальчик и знал, что немцев в Ленинграде не было. "Нет, не немцы" — ответил отец и разговор свернулся. Я так и не понял.

Я и сейчас не понимаю.

1949-1950 гг. "Ленинградское дело". Было осуждено более двух тысяч представителей ленинградской номенклатуры, из которых около 200 человек расстреляли. Были репрессированы практически все руководители Ленинграда военного периода вплоть до районного уровня и их родственники, прямо как тотальные зачистки 1937-1938 гг. А они были у всех на виду, выросли при советской власти, не состояли в каких-либо оппозициях, успешно поднимались по профессиональной лестнице, прекрасно проявили себя во время войны...

Сын Кузнецова вспоминал:

— Я провел рядом с ним всю блокаду и хорошо помню то время. Отец, не боясь обстрелов, ездил по городу, выступал на заводах, выезжал на фронт. Меня, пятилетнего мальчишку, возил с собой, одев в специально пошитую военную форму. На голове у меня была каска. На фронте мы жили в блиндаже, а в Ленинграде — в комнате отдыха в Смольном. Он мог отправить меня в эвакуацию, как моих сестер и бабушку, которых переправили в Челябинск. Но оставил рядом — этим он демонстрировал веру в Победу. Считал, что люди увидят и поймут: раз сын главы города остался, значит, блокаду переживем.

В 1947-м Сталин назвал Кузнецова своим преемником, ввёл в ЦК ВКП(б), поручил ему кураторство над органами госбезопасности. Это было сделано демонстративно: Сталин на отдыхе пригласил к себе пятёрку приближенных членов Политбюро – Молотова, Кагановича, Берия, Маленкова, Микояна. Пригласил и Кузнецова. Там объявил, что ему нужен энергичный молодой преемник по партии, и сказал: "Вижу преемником Кузнецова".

Какие же они совершили злодеяния, что к ним применили "высшую меру социальной защиты"? Неизвестно. Архивы то ли засекречены, то ли уничтожены. То, что есть в печати и Интернете — какой-то детский лепет, мелочи, самые разные обвинения для разных людей. За это могли бы понизить в должности, перевести на другую работу, в крайнем случае — наказать условно, с учётом их заслуг. Но убивать-то зачем? Чем они были опасны?

Есть легенда, что после смерти Сталина на хрущевской даче в камине сжигали пачки документов. Может, и материалы "Ленинградского дела" сожгли, и мы не узнаем правду. Вот так: историю СССР — в топку.

Ложь в истолковании прошлого приводит к провалам в настоящем и готовит катастрофу в будущем. (В. О. Ключевский)

На фото: Алексей Кузнецов с сыном