В двухтысячные были небольшие материальные проблемы. Мне было 4-5 лет, но я вполне все понимала. Заходим с мамой в магазин. Спрашиваю у мамы, что нам нужно купить. Мама отвечает, что хлеб, молоко. Я продолжаю, что еще растишку. Далее рассуждаю вслух: "Если мы берем хлеб и растишку, денег на молоко у нас не остается. Будем без молока? Нет. Тогда берем хлеб и молоко, а растишку купим в следующий раз". Категорически запретила брать маме растишку, но она положила ее в корзину. Заметила я это только на кассе, возмущений было на весь магазин: "Чем же ты думаешь?! Сегодня ты растишку покупаешь, а завтра у нас на хлеб денег не будет! Мы не будем брать растишку!" Удивленные лица покупателей не описать словами. P.S.: мама все же потратила еще некоторое количество времени, чтобы уговорить меня купить растишку.

В детстве я жила возле железнодорожных путей. Они были на высокой насыпи, поэтому в некоторых местах были прорыты мосты-тоннели для машин и пешеходов. Под одним из мостов, между шпалами и бетонными стенами, была небольшая ниша. В неё мог поместится ребенок, присев на корточки и вжав голову в плечи. В двадцати сантиментах над твоей головой проносился огромный локомотив. Ты мог видеть его дно в просветах между шпалами. Да ты буквально находился под шпалами и мог высунуть голову под поезд! Минуть десять после этого в ушах был слышен только звон. Ради этого звона мы всё и проворачивали. Если бы только наши родители знали, что мы имели ввиду под фразой: "Мы на насыпь играть". Блин, дети девяностых, как мы вообще выжили?!

Муж лежал с кошкой на груди. Зевнул во весь рот, а она ему лапу туда и засунула. Отомстила за все издевательства над собратьями.

За окном сильный ветер, я изо всех сил радуюсь, что у меня выходной. Попиваю чай, смотрю в окно. И тут со всей дури в стекло ветром вмазывает голубя. И вот висит он на стекле, наши взгляды пересекаются. Искра, буря, безу… а не, голубя ветром унесло дальше. Я в очередной раз благословил выходные дни.