Существовал в части писаный или неписаный порядок, по которому новый офицер сразу же заступал на дежурство. То ли для того, чтобы быстрее вникал в курс дел, то ли это было первой ласточкой нарождающейся дедовщины — не знаю. В тот раз моему отцу как раз и выпало инструктировать заступающего на суточное дежурство новичка. В заключение инструктажа отец ему показывает стайку телефонных аппаратов в кабинете дежурного по части и рассказывает о назначении каждого из них.

— Этот — прямой домашний командира части, этот — связь с комендатурой, этот — с дивизией, этот — со штабом армии, этот — со штабом округа. Вот и всё, принимай дежурство!

Тут новичок замечает ещё один аппарат, о котором ему ничего не рассказали.

— А это что за телефон?

Такой же хохмач, как и отец, его друг, присутствовавший при инструктаже, мгновенно соображает и бросается к грибку часового.

— А это — международный, — на полном серьёзе отвечает отец.

И тут раздаётся требовательный звонок "международного" телефона. Новичок в растерянности, не знает, что ему делать. Отец кивает, мол, дежурство принял — отвечай! Новичок хватает трубку и громко и чётко произносит фразу, надолго ставшую его новым прозвищем:

— СССР слушает!

экипажа ТУ-154, который, после отказа бортовой электросети, пилоты сажали "вслепую" на заброшенный аэродром в Республике Коми — горизонт по стакану с водой и т. д. Но как было дело. Бортинженер заснул сразу после взлета. В это время у него закипает один из 4 аккумуляторов. Начинает моргать лампочка, бортинженер спит. Командир по инструкции должен контролировать каждые 20 минут полета свой экипаж - то есть поворачиваться назад и смотреть на бортинженера, жив ли. Он этого не делал. Бортинженер с мигающей лампочкой проспал 56 минут. Потом проснулся, увидел лампочку, не доложил командиру, а начал действовать самостоятельно. Умная автоматика выключила аккумулятор из электроцепи и зажгла лампочку. Чтобы лампочка погасла, он возвращает аккумулятор в электроцепь самолета. Автоматика опять его вырубает, он опять включает. Закипает второй аккумулятор, автоматика вырубает и его. Можно бы их не включать, лететь на двух. Но он опять их включает — несколько раз, пока в самолете не вырубило вообще все пробки. Тут уже командир видит — что-то идет не так — вырубились все приборы, кроме механических, свет, навигация и связь. Пассажиров предупреждают о предстоящей аварийной посадке, ныряют под облака, ищут место. Видят реку — давай на воду, широкая и прямая река. И тут штурман говорит — а вон полоска, смотрите! Это и был тот закрытый аэродром, с которого дедушка-сторож последние 15 лет непонятно для кого убирал кусты и елочки. Они сделали над ним три круга, что было дальше все знают. Но если бы они хотя бы тут посмотрели в книжку — увидели бы, что допустимая минимальная скорость при посадке в таких условиях 375, а они с перепугу садились на 420 — потому и выкатились на 160 метров в елочки, уже не на полосе которые. А садились бы на 375 — и не выкатились бы, вообще могла бы быть ювелирная посадка. Тут же выступает первое лицо государства — летчики герои и тд. Какой после этого может быть разбор полетов? Никакого. Кманидиру — Героя, бортинженер получает орден Мужества — за крепкий сон. А настоящий-то герой — штурман, заметивший полоску.

Аксакал говорит — в советское время не то что героя, а пинка под зад из авиации бы дали, а инженеру — лет 5 там же, в Коми АССР. Самое интересное, я был недавно сам в Якутии по делам. Взлетаем из Мирного, бубубу, вас приветствует авиакомпания Алроса, командир корабля ГЕРОЙ РОССИИ такой-то. Я не обратил внимания. Потом смотрел фотографии из окна — бортовой номер RA-85684. Это был тот самый самолет! Какая Россия, такие и герои...