Однако некогда я слыхивал от одесских евреев иное версию – откуда оно взялось, это самое "пальцем деланный". С их слов, оно несравненно древне́е, а самоё объяснение гораздо более правдоподобно, лучше научно объяснимо и биологически обосновано.

У евреев с незапамятных времен существовал институт принудительных браков; в одесском кошерном (правоверном) еврействе они практиковались по крайней мере до 70-х – 80-х годов прошлого века. Т. е. , жениха с невестой подбирала друг дружке духовная и светская старши́на кагала (еврейской общины): раввины, ребы (именитые, родовитые и/или богатеи), народные книжники (незнатные знатоки Торы, местной истории, условий и обычаев).

В процессе отбора первым делом тщательнейшим образом, до 7-го колена, изучались родословные предполагаемых брачущихся. В случаях, когда родители разнополых молодых людей заранее договаривались между собой о бракосочетании своих отпрысков, кагальная верхушка могла начать рассмотрение по их (родительской) инициативе и заявлению, но могла и своею волею выбрать жениха, подыскать ему невесту, а родителей просто поставить в известность, если генеалогическое исследование давало благоприятный результат. Дополнительным (но не обязательным) условием положительного заключения кагальных экспертов было – принадлежность кандидатов на создание супружеской пары к одной и той же бандже. Ну, а что до человеческих отношений между избранными и их чувств друг к другу, то они учитывались только в минус, если их семьи состояли в кровной вражде; в личностном же плане не принимались в расчет вовсе. Как бы то ни было, но если вердикт совета кагала гласил "нет, вам жениться нельзя! ", то вознамерившимся создать семью самостоятельно оставалось довольствоваться разве что платоническими чувствами.

К слову, еврейская банджа (или "банжа") это примерно то же самое, что индийская джати, которую с легкой руки португальцев по-европейски называют кастой: замкнутое самодовлеющее подмножество (субъединица) данного социума. Помните, у И. Бабеля: "Каждый должен держаться своей банджи! "Правда, у евреев прижизненный переход из банджи в банджу все же возможен, согласно изменениям в материальном положении и/или влиятельности данного конкретного индивидуума.

Как видим, система бессердечная и безжалостная вплоть до нравственной извращенности, но – для гонимого, осколками раскиданного по свету народа биологически целесообразная. Ведь инбридинг (близкородственное скрещивание) в тесном немногочисленном, генетически замкнутом сообществе чреват вырождением всей популяции.

Но как же быть, если тот же совет старейшин постановил: "Ты с той, вы должны пожениться", а, простите, у него на нее не встает, и у нее на него не мокнет? Удовлетворение ceксуальных потребностей на стороне, внебрачное отцовство/материнство выход тривиальный, но не в правоверном еврействе. По кошерным понятиям, исходящим из тех же биологических соображений, супружеская бездетность – страшнейший грех и величайший позор, позорище из позорищ. Непродуктивная, недобросовестная семейная пара рисковала изгнанием из кагала и даже лишением еврейства. В древности это грозило почитай что верной гибелью; в лучшем случае – продажей в рабство. Живший уже в гораздо более гуманные и цивилизованные времена Барух (Бенедикт) Спиноза – редчайшее из редчайших исключение.

Что ж, развившееся вследствие тех же гонений хитроумие подсказало еврейским супругам по чужому расчету выход: они голыми ложились рядом и оба мастурбировали, воображая, кто во что горазд, и стараясь "подогнать момент" так, чтобы у мужа орг@зм уже случился, а у жены только-только начинался. Он при этом проводил эякуляцию (кончал, изливал семенную жидкость) на тело, свое или своей благоверной. На тело – потому, что теплое, да еще и разгоряченное. Библейский Онан (от которого "онанизм"), не желая иметь детей от нелюбимой супружницы, "пускал свое семя в землю", отчего спермии практически мгновенно погибали. На живой же, в меру прогретой подложке сперматозоиды сохраняли подвижность до минуты и более, так что жена успевала собрать мужнино семя пальцем и ввести себе во влагалище, заодно доводя до полного орг@зма и себя. Нетрудно понять, что вероятность зачатия при оплодотворении описанным способом не ниже естественной, а, может быть, и выше нее: ведь даже искренне и горячо любящие друг дружку супруги далеко не всегда кончают оба сразу в один и тот же момент.

Таким образом, "пальцем деланный" по-научному может быть расшифровано как "зачатый посредством безотлагательного внутрикорпорального самооплодотворения в результате обоюдно незаконченного полового акта". Ну, это уж просто сальная шуточка "на закуску".

я не видела таких огненных волос. Вспоминаю рассказы бабушки о её юности...

"Меня ведь не Марья зовут, по паспорту я — Анна... Помню, война началась, мне двадцать исполнилось. Молодёжь тогда из села забирали — не на фронт, а на трудовые работы: окопы рыть. Вот меня тоже взяли. Отец тогда уезжал, вернулся — ему сказали: старшую-то твою увезли. Он, не знаю как, побежал, поймал вроде машину, доехал до города, где эшелон стоял. Нашёл начальника, с порога упал на пол, на четвереньках пополз, закричал: "Что ж это девку-то вы у меня забрали... У меня же — десять детей, десять, а я — вдовый, а те все — младше, второму, парню, семнадцати ещё нет: как же я один девятерых-то прокормлю? "Тот, видно, позвонил кому: правда, что ли, что такой-то — вдовец с девятью малолетними? Сказал: забирай свою дочь. Вот, я вернулась. А из тех, кто уехал, никто не вернулся, что с ними сталось — Бог весть... Мне сказали: будешь трактористкой. Так я войну и потом ещё долго на тракторе работала, потом в доярки пошла. После войны возвращаюсь в один день домой, а отец говорит: пришли тебя сватать за Бориса из соседней деревни, года твои уж немалые, мужиков почти не осталось, так что надевай-ка ты материн сарафан и ступай замуж. Он, Борис-то, на японском фронте воевал, пришёл на костылях: ноги-то на месте, а не слушались, обмороженные. Врачи говорили: ходить не будет, да мать его вылечила, и ходил, только вперевалку. Я с ним не встречалась, не гуляла, знакома не была: так, в лицо видела, а уж где он меня высмотрел, так и не знаю. Ну, что же: руки-ноги целы, с лица симпатичный он был, чернявый да кудрявый, и грамотный: электриком работал. Пришли-то сватать он сам и мать его, она была вдовая, так я и пошла с ними. Да по дороге-то как заплачу... Свекровка и говорит: не плачь, мы тебя никогда не обидим; а вот зваться тебе Анной не надо, потому как я — Анна, путать будут, мы тебя будем звать Машей. Вот так и прожили мы с Борисом пятьдесят лет, работали в колхозе и подняли четверых ребятишек. Ни о чём не жалею, только об одном: что мы с ним не венчаны жизнь прожили. Венчаться бы, да Боря-то мой насмешник: вот встанем мы в церкви, поп-то спросит — берёшь ли эту женщину в жёны, так он, пожалуй, ответит — "Не возьму, надоела за пятьдесят с лишком лет-то". Обидно так-то будет... "

Анна-Марья пережила своего мужа и умерла, немного не дожив до девяноста лет; всё, что осталось после неё, — четыре старые иконы. Вечная память труженице...