сказался на укладе жизни "истинного арийца" и его детей. Он все так же трудолюбиво возделывал свой участок и вероятно занимался бы этим всю жизнь. Война внесла свои коррективы в размеренную сельскую жизнь. Двое старших сыновей Фридриха ушли на фронт. Один погиб в 40м при английской бомбежке, второй — в 42м под Москвой.

Оставшиеся 3 ребенка подрастали и обещали стать хорошими помощниками отцу по хозяйству. Отгремела и закончилась война, в 4х км от земель Фридриха пролегла граница между ГДР и ФРГ. Фридрих оказался на территории ФРГ и был этому рад.

И тут выяснилось, что за землей Фридриха на территорию ФРГ также попала деревушка Варта, оказавшаяся на самой границе. А единственная дорога из Варты в Айзенах пролегала через реку Верра и через территорию новообразованной ГДР. Мост был разрушен во время войны и деревушка оказалась фактически отрезана от остальной страны. Восстанавливать дорогу в другое, теперь уже, государство никто не хотел. Между деревушкой и остальной частью ФРГ лежали земли Фридриха и непроходимое болото в пойме реки.

К Фридриху пришел мэр местной общины с предложением выкупить часть земли на постройку дороги к затерянной деревушке. Фридрих прикинул: время было напряженное, в 4х км, на том берегу реки стояли советские войска. Продать землю — означало продать средства к существованию, а сможет ли он уберечь полученные деньги в случае нового конфликта — уверенности не было. И Фридрих совершил неслыханную по меркам Германии вещь: отказал Родине когда она обратилась к нему за помощью. Примерно полгода прошло в уговорах мэром. На носу были местные перевыборы и мэру очень хотелось построить дорогу, получив таким образом голоса деревушки. Через полгода к Фридриху пришел судебный пристав и пригласил его на судебное заседание по вопросу принудительной продажи части его земли в пользу государства в связи с государственной необходимостью. На суд съехалась вся деревушка Варта и половина всей общины. Фридриху пришлось выслушать немало "лестных" слов в свой адрес, пока до него дошло слово. Фридрих был немногословен. Он лишь достал кодекс законов третьего рейха от 35го года...

НСДАП была прежде всего социалистической партией и о трудящихся до войны заботилась. В кодексе черным по белому было написано, что фермерское хозяйство имеет право на гарантированное владение землей из расчета 0.75 гектара на человека. На дворе был 1950й год, в ходе послевоенных реформ законы менялись не спеша и до этого закона очередь ещё не дошла. Семья Фридриха насчитывала 5 человек: 3х детей и Фридриха с женой. Таким образом Фридрих гарантированно владел 3.75 гектара из 4х. После этого Фридрих продемонстрировал постановление фюрера от 1944 года, в котором говорилось об изъятии сельскохозяйственных земель на нужды фронта. Исключение составляли лишь семьи, потерявшие 2х и более членов на фронтах родины. Казалось бы: не тот случай. Однако постановление было написано в духе военного времени и содержало формулировку "пожизненно". Само собой, после войны постановление фюрера никому не пришло в голову отменить.

Судья провел в совещательной комнате 4 часа. Решение его было однозначным: земли Фридриха не подлежали принудительной продаже. С Фридрихом поссорилась вся община. От него отвернулись друзья, с ним перестали здороваться, жители отрезанной деревушки Варта при встрече с ним демонстративно отворачивались и поворачивали с другую сторону.

Ещё через полгода Фридрих пришел к мэру сам. Предложение его было простым: продавать свою землю он не хотел, но предложил сдать её общине в аренду. Особого выхода у мэра не было и договор аренды земли на 100 лет был подписан.

Дорога была построена, деревушка получила связь с остальной страной, мэр был переизбран. Понемногу о ссоре с Фридрихом забыли и жизнь его пошла как и прежде.

Сегодня Фридрих Штаанбаум покоится в могиле на семейном кладбище, а дети его являются самыми богатыми землевладельцами Германии. На их счетах находится порядка 125 миллионов евро. Кто в 1950м году мог знать, что арендованная по контракту на 100 лет земля за 50 лет вырастет в цене в 500 раз. Ежегодно государство выплачивает наследникам Фридриха порядка 2х миллионов евро за аренду земли под дорогой. Как говорят сами наследники, самое большое счастье в жизни — жить в стране, где всегда соблюдаются законы.

но это были единицы.

В те времена мы были целый день предоставлены сами себе.

Мы сами принимали решения и сами отвечали за результаты. Нам некому было жаловаться, нас воспитывала улица и могу сказать что воспитывала лучше многих современных родителей.

Не было у нас хамства в школе, если ты нахамил учителю и получил по жопе или подзатыльника, никому даже не приходило в голову жаловаться дома, на очереди был еще один волшебный лещь, теперь от родителей, родители часто в то время принимали сторону закона, и жаловаться на свои же проступки среди подростков было не принято, если узнавали что ты жалуешься маме или папе, то вот тогда буллинг включался на полную катушку, и никогда ябеду не уважали на улице в дворовом коллективе, больше общаться было негде и не было более страшного наказания, как прослыть ябедой и маминым сынком во дворе.

Тебя не брали играть в попа, в сифу или футбол, не разрешали садиться играть с парнями в карты или кататься со всеми на мопедах и т. д. Ты становился отщепенцем. Поэтому подростки достаточно строго соблюдали неписанный свод законов улицы. Да хулиганили, да дрались, да часто в школе у учителей с нами были проблемы, но мы были и есть поколением, воспитанным родителями еще той закалки и улицей, учившимся по советским учебникам, с уроками НВП, разборкой автомата на скорость и одеванием противогазов. Я до сих пор помню все поражающие факторы ядерного взрыва.

И развлечения у нас были другие, про которые современная молодежь даже понятия не имеет.

В общем то об этом, о нашем "А" классе я и хочу рассказать, что бы не забылось и осталось в истории.

Был в нашем классе штатный двоечник Дима. Как из фильма — круглая голова, жесткие короткие рыжие волосы.

Тяжелый подбородок — как у папы и взгляд полный невинности, как у девушки.

Однако Дима умудрился быть классическим двоечником таким натуральным, что его можно было брать за образец. Просто бедоносец.

Все тетради Димы были исписаны каллиграфическим маминым почерком.

Мама вместо Димы, выучила школьную программу английского и свободно шпарила за Диму задания.

Дима, когда делал русский язык, не особо утруждался даже переносом предложения, он просто загибал предложение книзу и начинал его писать дальше кверх тормашками, как по потолку.

Фирменным стилем Димы было выкусить шарик из стрежня шариковой ручки и перемазать все пастой.

Физику вел у нас преподаватель по Фамилии Рафельсон. Спокойный был человек. Помню 3-е сентября, класс пахнущий свежей краской, свежеокрашенные парты и Дима, сидящий на второй парте и ковырявший стержень ручки.

На минуту я упустил из вида Диму. Зато физик, объясняя очередную теорию, вдруг побледнел и замолчал ошарашенно глядя куда то на край класса. А там, сидел Дима, выкусивший из пасты стержень и пытавшийся замазать бумажкой большое темно-синее пятно на парте, еще больше размазывая его.

— Да что это у меня тут сидит за......... , — крикнул, потерявший самообладание физик, и хрясь — огрел Диму указкой по башке.

Вот это самое то, что может в общих чертах дать представление о Диме. Чуть позже он получил кличку — Крюгер. А Крюгером он стал за то, что находясь на практике, решил на станке заточить болванку и чутка соскочила у него рука с танок и пальцы слегонца заострило ему. Тут же получил меткое прозвище — Крюгер.

1. Крюгер и ворона.

Одним из любимых наших развлечений было ловля голубей на нитку. На подоконнике распались крошки и раскрадывалась затяжная петля из крепкой нитки. Голубь обычно путался в нитке и мы его подсекали и запускали как змея на веревке. Ну что сказать — оболдуи, но адреналина было тьма. Все орут, голубь на веревке летит, эмоций.

В тот злополучный день голубей растолкала большая ворона и в наглую стала клевать хлеб.

— Подсекай, — шепнул я крюгеру, который азартно дернул на веревку. Секунда и на веревке дергалась, истошно каркая и теряя перья здоровенная ворона.

Со страху крюгер стал сматывать нитку, вместо того что бы просто оборвать. Спустя 10 секунд ворона уже металась по большой комнате яростно каркая, теряя пух и перья. Вениками и швабрами мы стали выбивать ее в прихожую. Это была ошибка, стоило просто распахнуть фрамуги окна. Ворона от испуга стала яростно обсирать территорию.

Все же мы выбили ее в прихожую, оттуда на кухню — опять критическая ошибка и только затем на балкон, откуда она отчаянно матерясь на вороньем и петляя из стороны в сторону полетела, скорее всего на юг, как мы решили.

Подвели неутешительный итог — все обосрано, пух и перья, потолок, до этого момента сиявший белизной — весь обшарпан вениками и метлами. Повсюду известка с потолка......

Главным искусством было не натворить дел, а уметь еще отмазаться. Крюгер преуспел в этом.

Что бы вы смогли сказать матери, которая застыла на пороге и долго не могла придти в себя от изумления. Главным вопросам мамы был примерно такой — кто смог насрать на шкаф, расстояние между которым и потолком — не более 15 см?.

Крюгер сказал примерно следующее:

— Мам, ну ты это не поверишь, я хотел сесть за уроки, открыл окно, ну жарко, тут ворвался какой то агрессивный птиц и стал крушить мебеля и вообще творить полнейший беспорядок и портить имущество. Напал на меня, я убежал в другую комнату и вообще даже не видел что там далее происходило, эти местные орлы уже совсем офигели, на людей бросаются и посмотрел маме в глаза ясным и чистым взором....

Мама остолбенела. Мало того что у нас нет в Пскове местных орлов, так и еще что бы они нападали на людей, вообще не вписывались в картину мира мамы, живущую в СССР, но другого объяснения просто не было.

2. Крюгер и спички.

Я жил на первом этаже, Крюгер жил на 4-ом. Спички кончились у меня и поднялся к Диме Я.

— Диман, дай спички.

— Да зачем тебе, я вот газ зажигаю страшным способом и ничего.

Тащит удлинитель, 2 провода, оголенных с концов и пристраивает эту конструкцию к газу. Удлинитель в розетку за холодильником провода в удлинитель, оголенные концы к газу.

— Включай газ!

Я тихонько повернул ручку комфорки и газ зашипел. Крюгер чиркнул оголенными проводами над газом, вспышка — газ горит.

— Эх ты, чуча — посмеялся Крюгер, электричество — большая сила и поднял вверх палец. Я сейчас приду, ты пока ничего не трогай, — и исчез в комнате.

Ничего не трогай, прозвучало обидно. Я взял провода в руки и чиркнул. Бах — небольшая вспышка и хлопок раззадорили меня. Еще разок..... Я не учел одного, момент касания проводов не должен быть более долей секунды, я передержал. Яркая вспышка, потом громкий БУХ за спиной, пелена вонючего белого дыма заполонила кухню.

Расплавился розетка, удлинитель стал похож на ежика, провода пробили изоляцию и торчали жидкими волосами, компрессор холодильника укоризненно замолк...

Не помню что сказал на это Крюгер маме...

3. Крюгер и патрон.

Рядом с нами былп военная часть. За частью полигон, откуда мы пацанами, после учений и стрельб часто таскали патроны.

В этот раз нам особенно повезло, добычей стал пулеметный патрон с черной каймой на головке пули.

Красавец, патрон отливал золотом в солнечном свете и мы, как завороженные смотрели на него.

Закон улицы таков — патрон, найденный пацанами, должен бахнуть, иначе или патрон не настоящий, либо пацаны не пацаны. Понимая что взрывать патрон в городе или во дворе — опасно, калибр приличный, мог кто то пострадать или получить ранение.

Вскоре безопасное место было найдено, самым безопасным местом была признана квартира Крюгера, где никто пострадать, в принципе не мог, только квартира.

— Ну Диман, давай, ставь — подбадривал я Крюгера, который опасался ставить патрон на газ.

Вскоре преодолев природное смущение, Крюгер поставил патрон на газ и газ был включен.

Закрыв дверь на кухню, мы замерли за стеклом, адреналин, ожидание — секунды тянулись вечностью....

Бах.... вернее не так.... баххххххх, вернее опять не так, БАААААХХХХХХХ — оглушительный хлопок потряс квартиру и зазвенели стекла у соседей. Бум — что то упало с потолка, дзинь, [м]лям, бац — кухня наполнилась ужасающей какофонией звука, где угадывались тонкие нотки бьющейся посуды, глухое гудение израненного алюминия и грубые басы падающих сковородок....

Спустя минут 10, туман на кухне стал рассеиваться и мы смогли оценить результат нашей выходки.....

Все стены вокруг были заляпаны чем то красным, — это был борщ, который мама оставила на обед.

Кастрюля с борщом как то жалобно скособочилась, из борща бодро торчал кусок бетона, выбитый патроном из потолка...

Из камфорки било пламя, сантиметров на 30 вверх, металлический кружок рассеивающий газ на конфорке загнулся розочкой пытаясь обнять гильзу, но видимо не успел.

Да..... только и смогли изумлено произнести мы с Крюгером....

Теперь давайте представим вашу версию, с помощью которой вы смогли бы объяснить маме данный инцидент.... Вот.. в том то и дело, версия Димы была примерно такая:

— Мам, ну ты че, не понимаешь что ли, дом у нас уже не новый, сколько лет ты разогреваешь суп на этом месте, суп испаряется и над этим место бетон уже ослаб и вывалился прямо на меня..... А я уже сижу голодный пол дня и посмотрел на маму чистым и ясным взором....

Я не знаю что творилось у мамы в душе и что сказал папа Крюгера на это....

4. Крюгер и фосфор.

Знание химии, для нас великовозрастных оболдуев, часто выходило боком. К уроку химии мы ловили под батареями столовой тараканов и безбожно испытывали действие кислот и оснований на них.

Мам Крюгера работала в аптечном управлении и дома побыла целая батарея разных пузырьков и порошков, которые безбожно смешивались, поджигались, кипятились в пробирках и взрывались.

Мама Крюгера, уже не надеясь что Крюгер выживет, просто смотрела вечером из далека — цела ли квартира. Если квартира цела, я то возможно и Крюгер тоже цел.

В тот летний день, я поднялся к Крюгеру на 4-ый этаж и уже на лестнице ощутил зловоние, которое достаточно сложно описать, смесь аммиака с каким то жутким реагентом. Я позвонил, никто не открывал.

Прислонившись глазом к личине замка я уловил движение странной фигуры в квартире Крюгера.

Диман, открывай, я тебя вижу — заорал я.

Спустя секунд 10 дверь открылась и я отшатнулся. Из-за двери показалась фигура, голова которой была в зимней шапке, на глазах плотные плавательные очки, нос и рот перевязан шарфом, будто Крюгер в мороз бежал лыжную дистанцию, в руках кофейная турка в которой булькало и смердило на всю квартиру адское варево....

— Диман, что ты делаешь, — смог прошептать я сквозь спазмы и слезы ибо смердило адско.

— Не видишь — фосфор добываю, произнесла мрачно фигура в шарфе, отдаленно напоминающая Крюгера.

— Но как, где ты рецепт взял, — смог спросить я только когда высунулся на балкон....

Рецепт был прост, и вы тоже, при некотом старании сможете добыть немного фосфора в домашних условиях.

Этот великовозрастный болван, прочел в учебнике по химии что древние люди добывали фосфор из мочи... Ага, я думаю что далее уже все догадались.

Напрудив полную мамину кофейную турку, Крюгер взялся тщательно выпаривать ее содержимое.

Когда я к нему зашел, выпарилось уже более 3/4 и булькало только на дне.

Результаты химического опыта Крюгер скрыл. Как я не пытал его на следующий день, так и не сказал. Несколько дней потом Крюгер с трудом садился на стул и предпочитал только вертикальное положение. Думаю что маме не проканала история Крюгера, когда она попыталась узнать причину ужасающего запаха в квартире и попыталась отварить свое любимое кофе. Наверно ее могли смутить, мерцающие тусклым светом в темноте, остатки фосфора на дне или легкая горчинка в напитке.

Ну как Вам наше счастливое детство?

10 А классу 23 школы г. Пскова Посвящается.

P/S. Диман, я тебя не видел последние лет 30 и даже не знаю жив ли ты, надеюсь что да.

Но в память о нас, хочу оставить эти истории, что бы наши дети знали, как мы выжили, когда не было мобильников, когда мы жили на улице и не заходили домой даже попить, потому что нас сразу могли "загнать".

Как не закрывали двери в квартиры никогда и заходили к друзьям в любое время, так как телефоны вообще были не у всех. Как лечили раны подорожником, жгли одуванчики и тополиный пух, катались зимой цепляясь за грузовые машины, проводили вечера на катке, за хоккеем и футболом. Как взрывали карбид в банках, как в наполненный коробок сыпали фиксаж и кидали пару таблеток гидропирита и затем подсовывали коробок в сумку соседке или тетке на улице, как.. впрочем это уже совсем другая история.

Я думаю, что все те кто выжил и воспитался во времена СССР, так же стараются воспитать своих детей и уже внуков, что никто их них не будет оскорблять учителя на уроке и обижать слабого.

Мы росли такими и выросло поколение, которое могло выживать в любых стрессовых ситуациях и отвечать зха свои поступки.

Короче всем выжившим в 90-е пацанам и девчонкам посвящается!

Снигур Сергей.

листа документа Майкрософт Уорд и самоистязании на тему идентификации себя во времени и пространстве, а также, почему в конце денег остается так много месяца.

Перегрелся на репортаже в засыхающем ботаническом саду, и в расплавленных мозгах мысли роились все больше депрессивные, думалось: ну вот, напишем мы в очередной раз о том, какие у нас замечательные селекционеры и какие они в состоянии свернуть горы! А финансирование исследований все равно никто не откроет. Как говорится, собака лает — караван идет. Гораздо проще дождаться, когда этот ботсад засохнет на корню, и продать землю новоявленным нуворишам под их “псевдорублевские скворечники”. Лет через несколько, скорее всего, так и будет.

Размышления на эту тему генерировали во мне непреодолимую экзистенциальную тоску.

А тут еще жена поставила перед фактом: купила, говорит, билеты на вечерний сеанс в кинотеатр “Ала–Тоо”. Это когда вокруг тебя на расстоянии дыхания сидят совершенно незнакомые перцы, вторгшиеся в жизненное эксклюзивное пространство, жуют поп–корн и два часа трещат по мобильникам. “А какие еще есть варианты? ” — спрашиваю. — “Никаких. Билеты по 200 сомов уже куплены”. Вот елки–палки! “А какую картину хоть смотреть–то будем? ” — робко интересуюсь, попрощавшись с надеждой выкрутиться. — “Секс в большом городе”, — победоносно завершает разгром благоверная. Ех–тибидох, я этого ceкса в большом городе по ящику насмотрелся — воинствующий гламур–мур–мур в исполнении ceксуально озабоченных голливудских матрешек, а тут еще тащиться через весь город знакомиться с версией последней, полнометражной, обновленной!

Чертыхаясь, пошел на улицу гулять с собакой, привыкать к мысли о неизбежности приобщения к масскультурному тотему западного мира. Раньше в двенадцатом микрорайоне у собачников и разных спортсменов для выгуливания и пробежек было железно законное место — набережная речки Ала–Арчи. И здесь бесцеремонно вторглись в жизненное пространство. Эх, нет на вас комуняк! Хрен бы они вам позволили строить ваши хоромы в водоохранной зоне. Сел на бордюр и задницу об разогретый бетон грею — профилактикой простатита занимаюсь, представляю, как “Секс в большом городе” смотреть буду. Тут подруливает такой ухоженный дедок в адидасовском костюмчике и кроссовках “Катерпиллер”, седая аккуратно постриженная бородка недвусмысленно намекает на принадлежность к интеллигенции — нервам современного общества. В васильковых глазах горит огонек интеллекта. Плюхается рядышком, сверкая доброжелательной человеческой улыбкой. Следом прилетел такой же голубоглазо–доброжелательный далматин в концентрированно–экзальтированном состоянии. Перемещался в пространстве как ртутный шарик. Наконец до его собачачьих мозгов дошло, что невежливо так носиться, не поздоровавшись. Подошел и решительно лизнул меня прямо в нос. Потом пристально смотрел в глаза, изучая мою реакцию. Видимо, реакция показалась ему адекватной — он удовлетворенно фыркнул и поскакал знакомиться с моей ризеншнауцерихой Дарси, которая вопросительно таращилась на него: дескать, какого черта ты там застрял?

“Могу поспорить, молодой человек, ваши мозги заняты эзотерической чепухней о роли личности в формировании собственной судьбы. Бросьте вы эти глупости, будьте проще, и народ к вам потянется! ”. Излагаю деду в сокращенном варианте существующее положение вещей. Дескать, репортажи снимать нужно, писать сюжеты нужно, а тут загружают по самое не хочу, в кино волокут.

Он выслушал мой спич не перебивая, пожал плечами и сказал: “Хорошо–хорошо, я вас понимаю. Вы очень загружены на работе, каждый день — вчера, сегодня, завтра. Даже в выходные бегаете, что–то снимаете или пишите. Видимо, вам платят соответствующие деньги. Да пусть они вам платят сколько угодно. Поймите, за эти деньги вы продаете свою жизнь!

Подумайте, все это время вы недодаете своим близким. Я не верю, что нужно так вкалывать, чтобы свести концы с концами. Вы работаете, чтобы удовлетворить свои желания. Но знайте, что это замкнутый круг: чем больше денег, тем больше всего хочется, и тем больше вы пашете, чтобы получить еще больше. Нужно попробовать в какой–то момент спросить себя: “А действительно ли мне так нужен новый навороченный телефон, ноутбук или автомобиль? И ради этого вы готовы пропустить выпускной бал вашей дочери, который никогда больше не повторится, или спортивное выступление вашего сына? С вашего позволения расскажу, что реально помогло мне сохранить и помнить о том, что главное в моей жизни”. И он начал объяснять свою теорию:

— В один прекрасный день я сел и занялся арифметикой. Мои расчеты были очень простыми. В среднем человек живет 75 лет. Я понимаю–понимаю: некоторые больше, некоторые меньше, но в среднем именно 75 лет. Потом я взял и умножил 75 на 52 — это количество воскресений в году, и получилась цифра 3900 — столько воскресений у вас в жизни. Когда я занялся этими подсчетами, мне было 51. Это значит, что я израсходовал 2754 воскресенья, и у меня их осталось 1146. Я пошел в магазин игрушек и купил несколько упаковок маленьких пластиковых шариков, вернулся домой и высыпал их в круглую вазу, похожую на аквариум. После этого каждое воскресенье я доставал из вазы и выбрасывал один шарик. Я заметил, как начал меняться. Когда видишь, как неумолимо уменьшается количество отведенных тебе дней, начинаешь больше обращать внимания на истинные ценности жизни. Это как шагреневая кожа. Очень сильное средство.

А в заключение, перед тем, как я заберу свою собаку и побегу к своей любимой жене и внукам, которые пришли к нам в гости, я хочу завершить свой рассказ вот чем: в прошлое воскресенье я вытащил свой последний шарик из вазы. И теперь каждый день для меня подарок. Я принимаю его с благодарностью и хочу поделиться им со своими любимыми и близкими, хочу доставить им тепло и радость. Считаю, что это единственный способ правильно прожить жизнь и ни о чем не сожалеть. Было приятно поговорить с вами, но мне нужно спешить.

Он бодренько засеменил к своему микрорайону, а я пошел в свой. Поднялся на пятый этаж и первым делом выключил компьютер. Поцеловал жену и дочку, которые офигели от такого спонтанного проявления нежности. Потом я сказал им, что нужно собраться пораньше, потому что мне необходимо успеть до кино заехать в магазин, чтобы купить пластиковых шариков.

Владимир ПИРОГОВ.