Нет повести печальнее на свете, чем тащить пианино на последний этаж советской пятиэтажки... Узкие лестницы, маленькие лестничные площадки. Таскание пианино — это боль народная, незаживающая рана. Кто таскал пианино на пятый этаж, тот никогда не забудет.

Мне приходилось в жизни таскать пианино. Знаю о чем говорю.

Был анекдотический случай. Человек сидит дома. Звонок в дверь. Открывает. Стоят 4 взмыленных грузчика с пианино. Тяжело, как кони, дышат:

— Вот, принимайте заказ.

— Я не заказывал пианино. Вы ошиблись.

— Как? Заказчик дал адрес для перевозки пианино: улица такая-та, дом такой-то, четвертый подъезд, пятый этаж, направо. Правильно?

— Правильно. И улица, и дом, и пятый этаж, и направо. Только я — третий подъезд. Четвертый подъезд — следующий.

В качестве пособия по безопасности. 220 вольт опасно. 24 нет... Говорили они..

Проходили мы практику на электровозоремонтном заводе. Вдоль каждого бокса где стоит электровоз протянута проволока 6 мм на изоляторах. У каждого монтера электрика есть прозвонка — лампочка кидаешь один провод на + 24 что на проволоке и минус через цепь которую проверяешь.

Один из слесарей... будучу в затемненном состоянии не глядя поставил лом одним концом на элетровоз (минус), а второй у него попал на эту проволоку под 24 вольтами(плюс)... и гордо ушел в свои мысли...

МЫ все видели простую лампочку ильича где белая спираль.... А я видел бело красный лом 1,5 метра длинной. И так скажу освещения он в цеху не добавил зато когда рабочим сапогом с металлической вставкой пытался этот лом выбить — мне так как джадайским мечем пол сапога и срезало до металлической пластины. То есть каблук и пол подошвы просто перестали быть как есть.

Мораль при особом складе ума (дол. еб) и особых стечения факторов можно и.... сломать...

ОТЧЕСТВО ПОДВЕЛО

Драматургу Григорию Горину однажды позвонили из сирийского посольства.

— Там у нас в Дамаске, — почтительно сказал ему какой-то деятель культуры, — состоится премьера вашей пьесы. Я уполномочен пригласить вас. Вы окажете нам честь?

— За чем же дело стало? — спросил драматург. — Я готов и с удовольствием.

— Я заполняю тут на вас анкету, — пояснил невидимый собеседник. – Знаю ваше имя и фамилию, а отчество, простите, не знаю.

— Очень простое отчество, — бодро ответил Горин, — Израильевич.

С полминуты висело в трубке тяжкое молчание, после чего уныло скисший голос собеседника сказал:

— Ну, всё равно приезжайте.

Но Григорию Горину билета так и не прислали...

Примерно через месяц после того, как умер мой отец, он начал мне сниться. Чуть ли не каждую ночь. Всегда с одними и теми же словами: "Вот Баська (кошка наша) скоро окотится, так ты обязательно одного котёнка из этого помёта себе оставь". В общем, этот сон меня вконец достал. И как-то, рассказывая об этом — хи-хи да ха-ха — говорю: ну,