Сидим с женой на кухне, она заварила чай, поставила чашки на стол, насыпает сахар. Жена завтыкала в чашку, надула щеки, не слушает вообще, что я говорю. "Эй, прием, Земля вызывает! Ты что там молишься, Дездемона?". "Я проморгала, сколько положила ложек сахара. И теперь размышляю — пить или не пить? — вот в чем вопрос!".

Гнали вертолет через Средиземное море. Пока летели, то да се, обледенение, встречный ветер, (ну, все, все, не буду тут про сложности плакаться) вообщем, спалили керосин. Когда пришли в пункт назначения, то лампочки сигнализации аварийного остатка топлива уже горели. А тут — гроза, ламца-дрица.

Над аэродромом висит "этажерка",

История из истории

Алексей Максимович Горький и Антон Павлович Чехов любили захаживать в этот красивый, славившийся своими архитектурными достоинствами и гостеприимством дом в старой Москве, что располагался на углу Петровки и Столешникова переулка. Потому почитатели таланта "буревестника революции" прозвали это славное местечко — "На дне"; те же, кто восторгался творчеством "совести русской интеллигенции" именовали сей приют — "Чайка". А вот официального названия это заведение, как и все остальные российские бордели, не имело.

Друзья моего парня — близнецы Андрюша и Леша. Видимся не так часто, поэтому отличать я их не научилась. Оба веселые и взбалмошные, болтают одновременно, хором, без умолку.

Идем по улице, общаюсь с одним из близнецов, рассказывает новости. У них болеет дедушка, ходили семьей его проведывать. У дедушки, в плане опознавания внучат, видимо, такие же проблемы, как и у меня, он горестно жалуется внуку: "Ну сколько лет, а никак не могу запомнить, кто из вас Андрей, а кто Олег." "Ну... наверное, я — Олег" — пожал плечами любящий внук. Не стал Леша окончательно расстраивать дедушку.