Если бы я была очень богатой, у меня была бы большая сушилка. Прямо целая комната, где есть разные корзины: для белой, черной или цветной одежды. А так же для нежностей, вроде кружевного белья, или грубостей, типа ковриков. И две стиральные машины. И еще там бы была куча порошков, кондеев, ароматизаторов и прочего. А еще – для всего бы нашлось местечко для сушки. И где можно поспать…

Ну, а была бы в моем доме гостиная, гараж, спальня или детская – уже неважно. Я реально просто хочу, чтобы было место, где сушить и складывать вещи.

Полгода живу со свекровью.

Когда-то была у меня учительница, строгая женщина в годах, всегда подтянутая, всегда в хорошем настроении. Жила одна, родственников у нас в городе не было. Я всегда считала, что ей никто и не нужен, пока она не рассказала мне историю. Когда-то в молодости, будучи красавицей, она меняла ухажеров как перчатки. Потом, когда ей было чуть больше 20, на пути встретился, как тогда казалось, очередной молодой человек, который учился в авиационном училище. Он влюбился в нее и как символ их пары подарил ей часы, купив себе такие же. Как-то раз перед полетом он очень просил ее поменяться часами, неизвестно, что на него нашло. Тогда она заметила, что ее часы встали, но он все равно просил отдать их. Она была недовольна, но всё же отдала свои часы. Через некоторое время у нее зазвонил телефон, и голос в трубке сообщил, что самолет разбился, никто не выжил. Она до сих пор считает, что этот молодой человек забрал от нее беду, изменив ее судьбу. С тех пор она больше ни с кем не жила, а его часы до сих пор хранятся у нее на полочке.

Однажды к нам приехал мой дядя. Он работал в Канаде программистом. Рассказал о жизни и своей работе. Мне так понравились его рассказы, что я тоже решил стать программистом. Однако в четыре года мне было трудно произнести это слово, поэтому до 9 лет я хотел стать "онанистом" и негодовал, почему мама мне не разрешала называть это слово.

Мой муж ненавидит шум, звереет просто. Так не просто шум от дрели — нет. По дому я хожу на носочках, чтобы не топать. Пью я маленькими глотками, потому что его раздражает громкие глотки. Кушаю я медленно, и обязательно снимая еду с вилки губами. Если случайно стукну вилкой или ложкой по зубам, то замираю, перестаю дышать и смотрю на его реакцию. Нельзя сюркать, нельзя хлюпать, бахать, греметь. Готовлю тихо. Его бесит, когда кошка гребет в лотке. Плачь ребенка выводит до ужаса. А когда я занимаюсь активной деятельностью и потом сразу ложусь в постель, то я вдыхаю по чуть-чуть, чтобы не было громко, или встаю с кровати, ухожу в другую комнату, привожу дыхание в порядок, а потом иду спать. В нашем доме всегда тишина, но самое ужасное, что я становлюсь такой же. Я такая раздражительная. Я готова убить тех, кто чавкает или сюркает. Я схожу с ума.