Когда мы были молодыми...

Как то по делам занесло меня на два дня в Москву. День отлета был посвящен встрече с друзьями, а так как было лето и народ не был привязан к рабочим местам, к тому же я по поводу рождения дочери не была в Москве уже года три и все соскучились, то отметили самым ударным образом, настолько качественно, что человек пять поехали меня провожать аж до Домодедово. А там, как на грех, цены были не нынешние и шампанское продавалось по реальной цене, впрочем так же, как и водка с пивом. Я слегка заволновалась, мол мне еще на посадку, тут один из приятелей куда-то убежал и вернулся с другом. Представил его мне — это Дима, он тут работает — кем я не уловила, только поняла, что в самолет меня заведут. Словом проводы удались на славу, я сразу сев в самолет заснула, через полчаса проснулась бодрая и трезвая...

Жалко, что трезвая, так как сразу пришла мысль в голову — момент посадки помню с трудом, а вот сколько тостов произнес Дима, ответственный за погрузку меня в самолет тоже не помню, потому что после 10-он оказался очень красноречив, я сбилась со счета... Так, думаю, провожающий был не совсем трезв, то есть совсем не трезв. А что если он самолеты перепутал?

Оглянулась — самолет полупустой, рядом сидит мужчина с газетой. (рейс Москва-Уфа безпосадочный).

Набралась мужества и спросила:

— Простите пожалуйста, а куда вы летите?

Он вздрогнул:

— Я? Я в Уфу, а вы?

— И я, облегченно выдохнула я.

Пить надо меньше... пить надо больше... Но все сходятся, что пить надо. Только в меру

Скоро Новый год. Один из немногих праздников, предчувствие которого бывает не менее эмоциональным, чем сам праздник. Итак двадцатые числа, суббота. Идет легкий снежок, за окном легкий морозец, эдак градусов 48 по Фаренгейту (давно это было), а перед подъездом нашего дома кучкуется группа пожилых девушек, ибо в доме свадьба и они хотят

Рассказывает актриса Анна Самохина:

Однажды мы вместе c Зиновием Гердтом и Валентином Гафтом ужинали в ресторане при гостинице — не помню уже, в каком городе, — сели втроем за стол, и Гафт говорит: "Ну что, Зиновий Ефимович, закажем по коньячку? "Гердт качает головой: "Нет-нет, Валя, подождите. Ну что вы торопитесь? Смотрите меню спокойно". Ровно через десять минут официант приносит бутылку шампанского и ставит на стол: "Это для вас — с того столика". Оборачиваемся — там кланяются. "Спасибо. Спасибо". Потом появляется еще шампанское. Следом — бутылка коньяку, за ней — бутылка вина. И через час полстола уставлено всевозможными бутылками. Зиновий Ефимович: "Ну вот, Валя, а вы собирались заказывать! "

Рабочее 2 января. Охрана на входе очевидно бухает, запах в помещении КПП такой, что хочется закусить.

Выхожу. Охранник пытается проверить у меня пропуск, но его сильно штормит. Наблюдаю акробатический этюд "встать с табурета, не вставая с табурета". Потом сиплый голос трагически произносит: "Ладно, проходите. Какой дурак сюда в праздник попрется, если не работает!".

В годы моей бурной молодости в столице СССР бутылочный штопор был в большом дефиците. И в минуты крайней необходимости пробки из винных бутылок извлекались так: брали толстенную книгу, прижимали её к стене и начинали колотить об эту книгу бутылочным дном.

В полном соответствии с законами физики пробка постепенно выходила из бутылки сама. А поскольку времена были советские, той толстенной книгой чаще всего оказывался "Капитал". И называлось такое студенческое священнодействие "методом Карла Маркса".