истерики лапками.
У Тролликовых хозяев дача стояла прямо по тропинке к Волге, и Троллик всегда перед этой тропинкой в засаде сидел. Ты вот идешь себе на берег, а он тут же из-под куста выскочил, по ноге тебя зубами полоснул, и под свой дом с[мот]ался. И оттуда уже зашелся в истерике.
Я его пару раз после таких закидонов вытащить из-под соседского дома пытался, да какой там. Хозаева дрыща никогда не дремали, выбегали на эту его истерику сразу, а чего я им объясню? Моя искусанная нога для них ведь аргументом не являлась.
А потом эти соседи перлись к моим родителям, читали им петиции о том, как я донимаю их милую собачку, требовали, чтобы я прекратил это делать, и так далее... Да нет, я не один такой был: Троллик кусал всех прохожих, и добрая половина из них хотя бы разок пыталась этому гнусу навешать [ман]дюлей. Вот только безрезультатно. Троллик с[мат]ывал к себе под дом быстрее, чем до него успевали дотянуться, и каждый раз после этого его хозяева устраивали склоку с каждым, кто посмел на их дрыща посягнуть.
Троллик же, при всей своей истеричности, был достаточно изобретательным, и совсем не ленивым. Если так случалось, что по тропинке к Волге никто не шел в течение некоторого времени, он сам выходил на охоту.
Собственно, всегда в одно и то же место.
Через пару домиков от нас жил старый-престарый пес Рекс, исключительно редкой на то время породы – дартхаар. Рекса лет пятнадцать назад, совсем еще щенком, привез из-за границы его хозяин, Саша. Дядя Саша был военным хирургом, ему довелось поработать какое-то время в ГДР, и вот оттуда он
Рекса и привез. Замечательного такого, добрейшего пса. Пока Рекс был молодой и сильный, он с удовольствием возил на себе всю дачную детвору, включая меня, и в футбол с нами играл. Когда же он постарел, то доброты не утратил, но и возить никого уже не мог. Рекс в старости просто дрых перед домом, мордой к своей миске.
Вот Рекса в качестве жертвы Троллик себе и выбрал. При каждой вылазке на дело он сначала убеждался, что Рекс спит, потом подбирался, и выгребал все из его миски. Съедал, что мог, а остальное разбрасывал по кустам. А потом, уже, управившись с чужим обедом, он тяпал что есть силы Рекса за ляжку, и сразу же несся к себе под дом, визжа как недорезанное порося.
Рекс вскакивал, гавкал с просонья и от обиды, а дрыщевы хозяева немедленно перлись с претензиями к дядь Саше, — дескать, почему вы вашу злую собаку не усыпите? Он, дескать, опять нашего Троллика напугал!
Такая бодяга продолжалась несколько лет, и никто уже давно, кроме
Тролликовых хозяев, не сомневался, что этот мерзкий гад своей смертью не помрет, что его или соседи уроют, или Рекс в конце концов его сожрет.
И вот ведь, ошиблись мы. То есть, Троллик действительно не своей смертью помер, но руки к этому никто не приложил. Просто как-то его хозяева приехали поздней осенью на дачу, завершить сезон, и пошли прогуляться по берегу Волги. Троллику захотелось попить. Он подошел к воде, потянулся мордой.. а потом поскользнулся, упал в реку, и утонул. Вот так вот, раз, и утонул.
Мы об этом только на следующий год узнали. Уже по открытию нового дачного сезона, к нам заглянули хозяева Троллика, и рассказали о трагедии своего любимца. Они втроем, кстати, пришли – муж, жена, и новое создание из этой тролликовой породы, которое было представлено нам как
Чарлик. Посидели они у нас, почаевничали, а по ходу дела через слезы утраты и рассказали, что Чарлик, это их последнее утешение, потому что он сын Троллика, и что он такой же добрый и хороший, и еще всякую белиберду...
В то, что Чарлик – сын Троллика, я, впрочем, сразу, поверил. А как тут было не поверить, если этот уродец, выцарапавшись потихоньку из рук своей скорбящей и ничего не замечающей хозяйки, вдруг кусанул меня за ногу, и тут же понесся, завывая, в кусты?
Соседка тогда вскочила, кинулась за Чарликом, причитая на ходу о том, что кто же это ее любимца вдруг обидел?! Но я ее опередил. Только что и сказал ей, что дескать сейчас сам Чарлика поймаю, защищу, и обратно его доставлю.
Соседка мне почему-то поверила, да, в-общем, я ее и не обманывал. И
Чарлика я поймал, вот только сразу обратно его не понес. Я такой небольшой крючок сделал. К Рексу.
Рекс, как обычно, дрых. Но я его растолкал, сунул к его носу это извивающееся чмо, которое только что цапануло меня за ногу, и сказал:
— Рекс, это вот сынок того самого Троллика, который тебя последние два года донимал. Хочешь его съесть?
Рекс Чарлика понюхал, вздохнул по-стариковски, и отвернулся. Не хотел он никого есть.
Тогда я поднес замершего Чарлика себе к лицу, и очень внятно ему сказал:
"Если ты, сучок, будешь себя вести как твой папаша, я тебя или сожру сам, или утоплю. Ты все понял? "
Что интересно, эта тролликова порода дейстивительно из понятливых оказалась. По-крайней мере, никого больше и никогда Чарлик не доставал.
Нет, не подумайте, он, как и его отец, также всегда сидел в засаде на тропинке, и провожал прохожих оскалом. Но, не гавкал при этом, и не кусался. А когда прохожих долго не было, Чарлик от скуки бежал к Рексу.
Рекс дрых, конечно, а Чарлик все съедал из его миски, забыв про все проблемы, а потом ложился Рексу под бок.
Я их так и запомнил ведь – седого, огромного дартхаара Рекса, и крошечного дрыща неизвестной мне породы. Дрыхнущих спина к спине, у пустой миски.
