В начале двухтысячных я делил ежедневное рабочее пространство с хорошей девушкой Аней. Руководство вместе с большинством сотрудников сидели на другом этаже и забредали к нам нечасто, создавая очень комфортную рабочую обстановку. Как результат, в кратких промежутках времени между разговорами за жизнь и игрой в первого "Принца" на скорость — одновременно запускаем, и кто первый пройдёт до конца — мы забабахали недурную систему, получившую хорошие отзывы на выставках и заработавшую конторе немало денег. И нарушал эту идиллию только неприятный мужской голос, раз в неделю или две звонивший по телефону и настойчиво требовавший какую-то Нину Михайловну. Мужик был постоянно под градусом, про то, что он попал не туда, до него доходило с трудом, к тому же у него была мерзкая привычка снова перезванивать, снова попадать к нам и снова её требовать. Так продолжалось до тех пор, пока однажды милейшая и добрейшая девочка Аня не вышла из себя и в ответ на очередную просьбу позвать Нину Михайловну не рявкнула в трубку:
— Её нет! Она с мужиками в баню ушла!
С тех пор прошло больше двадцати лет, и меня с каждым годом всё больше беспокоит тот факт, что после этой фразы звонки прекратились.
Нина Михайловна! Если ты читаешь эти строки — я очень надеюсь, что ты осталась жива и здорова. Прости нас, пожалуйста. Мы не хотели, чтобы так получилось, честно-честно. Просто тот мужик ну очень достал.
Новые истории от читателей | |      |
* * *
"... Сказать ведь им, что, например, престижная итальянская приправа орегано — это всего лишь душица, которую её бабка заваривала ей в детстве от кашля — удавятся от ужаса бытия и несовершенства мира.
А моцарелла — это если в молоко плеснуть скисшего вина (уксуса, говоря проще), и откинуть на марлю. Неликвид, в общем, который
пить никто уже не может, утилизировать хоть как-то.
Добить тем, что суши — это когда нищий рыбак (которого на берегу за блеск ножа просто зарубит любой самурай) сидит в море в лодке и торопясь, срезает дольками мясо со свежепойманной рыбы, потому что развести огонь нельзя. Потом макает в уксус, потому что в рыбе весёлые червячки кишат, а потом лезет холодной рукой в мешок с рисом, скатывает там комочек влажного и солёного от морской воды риса и жрёт это. Причем панически оглядываясь, не видит ли кто — они вообще это в мозг не смогут уложить.
Можно провести контрольный выстрел, рассказав, что такое фондю. Это когда нищий швейцарский крестьянин, обогревая зимой хату собственным теплом, ползёт в погреб (а там всё сожрано) и собирает окаменелые обрезки сыра, чтобы разогреть их и когда они станут мягкими — дабы туда сухари макать. Просто потому что жрать было нечего.
А престижный французский суп буйабес — это когда рыбак, живущий прямо в своей лодчонке (потому что даже на шалаш на берегу денег нет), продав основной улов, заваривает остаток улова — который не удалось продать даже за гроши.
И на всё это смотрят они, живущие в стране, где буженина, расстегаи, блины с икоркой, стерлядь да двенадцатислойный мясной пирог, балык, кулебяка на 4 края и 4 мяса. Смотрят и офигевают. Потому что всё вышеперечисленное внезапно не Престижно — ибо не Загранично. И что?
Бедные, бедные злые люди... "
Александр Ширвиндт
* * *
Кабы я был царем, то сразу постарался бы стать народу любезным. Например, издал бы закон о плавающих выходных. Которые зависели бы от погоды. Ну, кому, скажите, нужен уик-энд в дождь и ветер? Или — сократил бы наполовину рабочее время до- и после праздничных...
Примерно так я думал, проснувшись в понедельник. Или не думал. Идти на службу не
хотелось. Совершенно. Ну не моё это. Тем не менее, приличия требовали формальной отмазки. Слава прогрессу, сейчас сделать это проще простого.
Поэтому прямо из постели я выкрикнул в воздух заклинание. Чем вызвал чат-помощника. В советской фантастике его называли ИСКИН. Ну, а мой отзываться на Жорика. Почти месяц под себя подстраивал. Присобачил на него всю электрику, ну и соцсети со всеми приблудами. Вещь классная, хоть и платная.
Капризно заказал Жорику придумать коротенькую объяснительную о неприходе на работу. Демон через секунду зачитал им сочиненное. Что-то, связанное с поломкой автомобиля. Я потребовал переделать, добавив эмоций и жалость. Во втором варианте появилась беженка с парой грудничков. Опять не то. Больше технологии! В рассказе возникла заклинившая дверь, котенок, и спасатели... Наконец, после очередной попытки вышел рассказ, который устроил бы мое начальство. Его и велел отослать.
Затем встал, и завернувшись в трусы, пошлёпал на кухню. Дабы откофейничать без суеты. И потормозить всласть. Не уставая восторгаться хищными вещами двадцать первого века.
А сегодня, во вторник, на совещании, уловил усмешки от нескольких коллег. Оказалось, я тогда накосячил с командами, и мой chatGPT отправил на работу все пять вариантов...
* * *
В очередной раз наткнулся на то, как футбольный "Спартак" назвали народной командой — без кавычек. Мне кажется, современные люди уже не понимают, почему раньше эти слова писали исключительно в кавычках. Писали же их так потому, что за "Спартак" традиционно болели уголовники и тянущаяся за ними блатная среда; "народ" в "народной команде" подразумевался
весьма иронично.
Почему уголовники болели за "Спартак"? Ответ очевиден для любого, кто умеет считать. А за кого им было болеть, за "Динамо"? Из пяти московских клубов "Динамо" и "ЦСКА" отпадали по причине идеологической несовместимости с "народными" ценностями, сугубо рабочие "Торпедо" и "Локомотив" тоже были "уважаемым людям", как бы это сказать, не по статусу. Вот и выходило, что у московской — а следом за ней и у остальной российской "братвы" — выбор был как на посту генсека, между Спартаком и Спартаком. Именно поэтому в советские времена у "спартачей" (пояснение для молодёжи: болельщиков) сложилась слава отмороженных уродов, от которых можно ожидать чего угодно.
Когда наступили девяностые и страна стала активно распадаться, Старостин взял откуда-то большой мешок денег, проехал по городам и скупил чуть ли не всю перспективную молодёжь Союза. По памяти: Онопко из киевского "Динамо", Чернышов, Иванов и Ковтун из московского, Цымбаларь и Никифоров из "Черноморца", Пятницкий и Кечинов из "Пахтакора", Рахимов из "Памира", Радченко из "Зенита", Писарев из "Торпедо", Карпин из "Факела", Ледяхов из "Ротора" — это только самые яркие из тех, кого он тогда подписал. Всего было порядка ста человек, большая часть которых так и не добралась до первой команды и в итоге тихо сгинула. Как они оказались в "Спартаке"? Например, один из тренеров "Ротора" вспоминал: Старостин сделал ему квартиру в Москве только за то, что он уговорил своего воспитанника принять предложение. Что получил сам воспитанник — неизвестно, но он оказался в том "Спартаке" четвёртым вратарём и в итоге не провёл ни минуты на поле. Позже случилась тёмная история с "письмом четырнадцати", про которую можно назвать два железобетонных факта: основную роль в ней сыграли спартаковцы, а в результате Романцев стал тренером сборной и ввёл простое правило: хочешь играть в сборной страны — либо уезжай в другую страну, либо принимай предложение о переходе в "Спартак". Если просмотреть составы команды в играх чемпионатов 92-94, нетрудно увидеть: в каждом матче на двух-трёх "коренных спартаковцев" (назовём так тех, кто стал ими до 91-го года) приходились восемь-девять свежекупленных "варягов".
Откуда Старостин взял мешок денег? Если с тех пор в живых и остался кто-то, кто действительно знает, он вряд ли расскажет. Тогда по Москве ходили слухи, что московские авторитеты ради благого дела выделили долю из общака. Не знаю. Всё может быть. Так или иначе, именно так сложилась "великая команда", которая три года в безальтернативном порядке "защищала честь страны", а с тех пор уже тридцать лет как пытается вернуть себе "былое величие". В связи с чем, собственно, особенно весело звучит вечный плач спартаковцев по поводу "ЦСКА (потом Зенит, потом ещё кто-нибудь) всех купил, так нечестно".
* * *
Сначала анекдот.
Серёга таксист. Своё прозвище он получил, потому что у него три таксы.
У моего супруга несколько приятелей с редким русским именем Сергей. И, когда муж начинает рассказывать о каком-нибудь Сергее, я теряюсь в догадках и переспрашиваю — о котором из них речь? Для простоты идентификации, уточняем не по фамилиям (у большинства я просто не знаю), а по известным обоим индивидуальным признакам. Один держит пчёл, поэтому, естественно – Серёга пасечник. Другой занимается выращиванием овощей, раздаёт их друзьям и знакомым направо и налево – кормилец. Этот как не от мира сего – чудик. Этот любую свою фразу начинает со слова "короче". Не смотря на более чем подходящую внешность (два метра сухостоя), прозвище "длинный" для него не прижилось.
У этого Сергея своя деревенская усадьба и небольшой бизнес, скорее хобби – коллекция птицы: разные экзотические породы кур, уток, гусей, перепелов и тд и тп. Поэтому между собой мы называли его – наш куревод. Недавно Серёга заморочился, заплатил кругленькую сумму, и специально обученные люди выявили у него наличие дворянских корней и принадлежность к знатному роду. Даже выдали соответствующее свидетельство. Из уважения к высокому статусу и преклоняясь перед титулованными предками, теперь называем его не иначе как — наш Яйценосный.