У меня есть дочь. Ей 23 года. Живём вместе, но не общаемся. Она не звонит, когда не дома, дома не рассказывает как у неё дела, как прошёл день. На мои звонки не отвечает. Раньше было не так, я была ей нужна, мы общались, обсуждали все, болтали как подружки. А потом появились новые друзья и парень, они сказали, что это странно — дружить с мамой, всем делиться, высмеяли наши отношения. Я пыталась сблизиться, но она упорно меня игнорировала, и я сдалась. Теперь в мире на двух одиноких людей в одной квартире стало больше. Мы одиноки вдвоём в одном пространстве.

Несколько лет назад мы жили большим лагерем в палатках на вершине холма. Нас было человек 50. В лагере были очень вольные порядки, Санта-Барбара. В меня влюбился один человек и пригласил жить в свою просторную палатку. Это было здорово! Мы по ночам разговаривали на философские темы, обсуждали книги и читали друг другу вслух при свете фонарика. Никакого ceкса или подобных отношений. Отношения не переросли в большее. Но до сих пор не могу дочитать "Вино из одуванчиков". Эта книга только нас двоих.

Мать с детства пугала своей смертью, боялась этого, плакала ночами, при одном слове ее: "Ты что, хочешь меня до смерти довести?" — начинало трясти. А это говорилось все время, в основном без особого повода. Ну а много ли надо, чтобы запугать впечатлительного ребенка? Сейчас у нее рак, смерть не за горами. А я ничего не чувствую. Ухаживаю, лечу, ласково общаюсь с ней, но не чувствую ни сожаления, ни жалости, ни скорби. Ни-че-го. Только выполняю долг. Без чувств.

Все больше раздражает, что многие люди болезни делят на те, которые стыдно лечить, и те — которые нет. Психиатрия — стыдно; ЗППП, геморрой, гинекология — стыдно. Окончательно добила мадам, которая обгадилась у знакомой в гостях: в середине разговора подорвалась в туалет, но не добежала. Оказалось, у нее уже несколько дней понос, лекарства и народные методы не помогли, а идти к доктору стыдно. Чертовски логично, блин: пойти к специалисту — стыдно, а насрать себе в штаны в чужой квартире — нет.