Работал у нас в конторе начальником отдела такой прелюбопытнейший персонаж, Виктор Тихоныч. Полковник в отставке, и к тому же бывший космонавт. Нелетавший правда, но может оно и к лучшему.

Фирмочка, где мы по ту пору работали, тоже имела одну интересную особенность. Весь её небольшой штат, человек может тридцать, от генерального до охранника, составляли бывшие кадровые военные. Время было такое, молодые офицеры, устав влачить жалкое существование, рвались попытать удачи на гражданке. Ну а подобное тянется к подобному, это ясно.

За счёт этого в коллективе царила неформальная атмосфера, армейская дисциплина, армейское же раз[гиль]дяйство, ну и пьянство конечно, куда ж без этого. Через день и каждый день к вечеру в небольшой офисной столовой собирались что нибудь отметить. День рожденья, удачно подписанный контракт, праздники, или просто так.

Тихоныч, как и подобает настоящему космонавту, обладал отменным здоровьем и представительской внешностью. Неудивительно, что именно его отправляли на самые ответственные переговоры.

Был случай, однажды он пропал. Уехал на переговоры с каким-то важным чиновником, и как в воду канул. Телефон не отвечает, жена звонит с ума сходит, а от Тихоныча ни слуху, ни духу. День нет, два. На третий, когда родственники уже собирались подавать в розыск, Тихоныч как ни в чём ни бывало объявился в офисе, и положил на стол генеральному подписанный контракт.

Оказалось чиновник, узнав о славном прошлом Тихоныча, затащил его к себе в загородный дом, и там в бане устроил ему состязание в нашем самом национальном виде спорта. Очень ему хотелось настоящего космонавта перепить. "Слабак! – кратко резюмировал Тихоныч. – Сломался на второй день, еле откачали. "

Чего-чего, а пить Тихоныч умел и любил.

Кроме отменного здоровья и солидной внешности были у Тихоныча портфель типа "дипломат" настоящей крокодиловой кожи, и чёрная Волга. Причём если с дипломатом он никогда не расставался, то на Волге никогда не ездил. Она просто стояла в гараже как атрибут былого статуса и достатка.

И вот в какой-то момент решил Тихоныч эту свою Волгу продать. За ценой он не цеплялся, и покупатель нашелся быстро, буквально в соседнем офисе. Принёс деньги, Тихоныч пригнал машину под офис, они обменяли дензнаки на ключи, ударили по рукам, и разошлись довольные друг другом. А Тихоныч тут же объявил по офису общий сбор. Ведь такое дело надо было непременно отметить. Тем более что была пятница.

Когда застольная беседа стала приобретать непринуждённый характер, а Тихоныч начал клевать носом, Игорь, наш коммерческий, сказал:

— Тихоныч, может ты деньги в сейфе оставишь? Мало ли чего.

— Да ты что, Игорь! – возмутился Тихоныч. – Я же в норме!

— Ну смотри. – сказал Игорь. – На хоть тогда, на всякий случай.

И выложил на стол наручники. Только не обычные, на запястье, а малюсенькие, на большой палец. Выглядели наручники декоративными, но были при этом самыми что ни на есть настоящими. Тихоныч сунул их в карман, и веселье продолжалось.

Сев в свою электричку до Черноголовки Тихоныч достал из кармана наручники, пристегнул дипломат к пальцу, и привычно задремал.

А когда очнулся, наручники были на месте, а дипломат нет.

Паниковать Тихоныч не стал. Он спокойно доехал до дома, переоделся в парадный полковничий мундир со всеми регалиями, и вернулся на станцию, в линейное отделение.

Там он представился по полной форме, и сообщил о своей проблеме. Добавив при этом шепотом, что в дипломате находились секретные документы особой государственной важности, и если ребята не хотят, чтоб завтра ФСБ поставило тут всё на уши, в их интересах приложить все усилия к поиску. О том, что в дипломате находилась некая круглая сумма в иностранных дензнаках Тихоныч на всякий случай умолчал.

Не успел он дойти до дому, как ему позвонили из отделения, и попросили вернуться. В отделении довольные собой менты выставили перед ним дипломат.

— Ваш?

— Мой! – подтвердил Тихоныч.

Естественно, когда дипломат открыли, он оказался идеально пуст. Там не было даже чешуи от воблы, которую Тихоныч привычно таскал с собой, не говоря уж о деньгах. Терпила с уже отмассированными почками, которого взяли при дипломате, клялся и божился, что нашел портфель именно в таком виде. И даже готов был показать место, где подобрал дипломат, и судя по всему статью. А может даже не одну. Не верить ему никаких причин не было.

Так Тихоныч в один день остался и без Волги, и без денег. Легко понять настроение, с каким он в понедельник утром приехал в офис.

Узнав о случившемся Игорь отвёл его к себе в кабинет, открыл сейф, достал бутылку коньяку, налил, и сказал:

— Прости, Тихоныч, это моя вина. Всё из-за этих дурацких наручников. Ездил ты со своим дипломатом сто лет, и никому дела до него не было. Вот короче, мы тут с ребятами...

Тут он снова полез в сейф, и положил перед Тихонычем пачку стодолларовых купюр.

— Не-не-не! – отпихнул деньги Тихоныч. – Игорь, извини! Сам виноват. Не хватало ешё чтобы вы за мои косяки расплачивались!

— Тихоныч! – засмеялся Игорь. – Ты чего? Это же твои деньги! Мы с ребятами их у тебя из дипломата вытащили, пока ты в сортир ходил, и в сейф убрали. На всякий случай.

Несколько часов после этого Тихоныч ходил по офису задумчивым и слегка потерянным. Но к вечеру пришел в норму, и снова стал как обычно собранным и подтянутым.

— Так! – деловито скомандовал он. – Давай! Я в магазин, а ты объявляй общий сбор. Это дело надо непременно отметить! Встречаемся в столовке!

Утром у нас народ штурмует маршрутки. Все хотят влезть первыми. Похоже на стадо диких обезьян, которые лезут за последним бананом. Но вот как-то в очередной раз в штурме участвовали одни женщины. Особенно рьяно лезла во внутрь "дюймовочка" весом так кило под 120-ть. Раскидывая всех в стороны, она орала: "Мужики совсем обнаглели — никогда вперед женщин не пропустят, гады...! "Наконец она влезла. Зашли и остальные. Оставалось свободным еще одно место, последним вошел я. Обращаясь к ней спросил: "Сударыня, так какие гады мужики вам мешали влезть? , покажите пальчиком, чтоб им стыдно стало! "Окромя меня в маршрутке одни тетки, которые "грохнули"от смеха. Дама скривившись отвернулась к окну, молча пыхтела как паровоз всю дорогу. Ну, а для остальных, это маленькое происшествие стало темой для обсуждения.

А. Сапковский, "Нет золота в серых горах" {сборник критических статей + бестиарий}, М. , "Издательство АСТ", 2002; стр. 272:

"P.S. Когда Сапковского спросили, как он относится к тому, что на основе его инициалов ему дали прозвище АС, Анджей Сапковский заявил, что прямо-таки ног под собой не чует от радости, ибо исключительно по счастливой случайности его не зовут Жаном Октавистом Пейрак-Адамкевичем."

С соседями у нас вообще давняя, многолетняя, выстраданная вражда. Сначала они, живя снизу, жаловались, что мы громко занимаемся ceксом. Мы стали заниматься ceксом потише. Потом их сын пошел в первый класс и целый год ревел белугой, когда его садили за уроки. Естественно, жаловались мы. Потом они стали жаловаться, что мы громко топаем, когда ходим. Чтобы отстоять свою ceксуальную и топательную независимость, мы купили педагогическое оружие — перфоратор. Они купили караоке, пели "золотится роза чайная". Достали, твари. Мы решили строить дом, построили за летний сезон, переехали, радовались, как дети, что у нас участок 15 соток и нет соседей. Отправили детей к бабушке, решили с мужем пожарить шашлыки. А вечер был такой теплый, бабье лето, мы выпили, потянуло на интим. Решили сделать это в беседке на краю участка. Только приступили — голос с соседнего участка (до боли знакомый, сцуко, голос!): "Не могли бы вы заниматься ceксом потише, вы же мешаете людям! И дым в нашу сторону идет, поставьте мангал с другой стороны дома! "И поверх забора высунулась рожа бывшего соседа снизу. Оказывается, они купили дом на соседнем участке. Видимо, наше противостояние перейдет на новый уровень.

В детстве очень дружила с мальчиками из двора. Однажды родители дали нам по 100 рублей каждому, и мы втроём думали, что же делать с таким богатством. Пошли в ближайший порядочный ресторан, заказали там пиццу, поделили на троих, остались очень довольны (обслужили нас, детей 9-11 лет, на высшем уровне). При этом у нас ещё оставались деньги, на них мы накупили целую гору всевозможных шоколадок, газировки, сухариков и ещё чего-то. И всё это на 300 рублей. Эх, были времена!