В относительно сытое уже время два голодных студента в общежитии решили поесть. Покрошили в большую, новую сковородку остатки макарон, картошки, курицы, колбасы и прочей еды, залили мелкое крошево сверху яйцами, поджарили до готовности и, упиваясь ароматом, потащили все в комнату.
По дороге у новой сковородки открутилась ручка. И содержимое этой большой сковородки рухнуло и малость размазалось по полу — на весь коридор в ширину, немного в длину и на стены попало.
— Да, — оглядел содеянное один, — собрать не получится. Никак, — он сглотнул набежавшую слюну, — но убираться придется.
— Не буду убирать, — сказал другой, ты ручку прикручивал, ты и убирай.
— Так ты же нес, тебе и мыть...
Они еще поспорили, помолчали и пошли к кастелянше, Марьванне.
— Марьванна, отпустите пожалуйста с нами Рому на полчасика.
— Ни за что! В прошлый раз разрешила на полчасика, так вы мерзавцы два часа его по морозу таскали, девок на аллее уговаривали. Кто ж из девок против такого красавца устоит-то? Натащили полну комнату, а Рому даже проводить забыли, сам бедолага пришел.
Ну, Марьванна, да мы вообще из общаги выходить не будем, нам здесь Рома нужен, для серьезного дела.
Уговорили. Через три минуты Марьванна выглянула в коридор и увидела Рому и двух мерзавцев. Рома жрал. А мерзавцы смотрели на становившийся чистым пол.
— Уши держите ему, уши, — закричала кастелянша, — перепачкается весь.
Мерзавцы взяли по уху каждый, уши были в макаронах, курице и яйцах, а спаниель, Рома, не обратил на них никакого внимания, продолжая поглощение пищи.
— Марьванна, может уши опустить все-таки? С ушами у него пол чище получается...
Убью гадов, — буркнула кастелянша, — делайте что хотите, но чтоб вернули чистым и вовремя. А то в следующий раз девок без Ромы клеить будете.
— Главное, чтоб он ушами трясти не начал, — резюмировал мерзавец, — а то всем мало не покажется.
На Пасху решили с женой пойти на берег Днепра выгулять котенка. Бакса, Баксюку, Баксище. Подпольная погремуха — Каспер. Пришли, устроились.
Лепота. Бакся гуляет. Первый раз на свежем воздухе, все так интересно! Птички чирикают, мухи, как "Мессершмиты", гудят... И вдруг началось! Бакся без разрешения, как белка, взлетает на дерево.
Залез,
опустил голову вниз... И страшно стало маленькому! Орет! Снимите меня! Я Баксю люблю, поэтому лезу за ним. Через пару минут, весь исцарапанный, спускаю скалолаза на землю. Пью пиво, никого не трогаю... И... эта гадость малая опять взлетает на это же дерево!
История повторяется три раза! Я весь в крови — кроме Бакса, надо мной поиздевалось и дерево! Что делать? Жена говорит — "ты программер, человек умный, придумай что-нибудь..." Я и придумал:((
Захватил бутылку пива, отогнал Бакса на подходах к дереву и сам залез на его полюбившуюся ветку. Ну, говорю, давай, лезь, куница... Бакс растерялся, сидит внизу и недоуменно смотрит на меня... Решил, что крыша моя того — мяу... Проходит бутылка пива, пара сигарет... И я, уже предвкушая следующую бутылку пива (да и отлить захотелось), планирую маршрут своего спуска вниз...
И только я начинаю этот процесс, как этот... с ходу лихо взлетает на соседнее дерево! Блин!!! Я за ним не полез... Хай сидит!
Через время мы с женой сделали вид, что про него забыли, собрали свои и его (корзинка, ошейник, игрушки) вещи и пошли домой... И оказалось, что он меня дурил — слез, как миленький, и начал вокруг нас наяривать круги — "В корзинку хочу!!! Я маленький! У меня ножки болят!" Ну, не гад?
История, конечно, удивительная. Довлатов бы сделал из нее рассказ, а я так, бегло опишу события.
Гуляем мы чей-то день рождения в одном кабаке. Кабачок — ни то ни сё, единственная оригинальная деталь — в холле террариум с крокодилом.
Зверюга занята своим обычным делом — лежит с открытой пастью, не двигаясь.
Мы погуляли, выходим в холл, пресмыкающееся лежит как лежало, ни на миллиметр не подвинулось. Среди гостей начинаются разговоры на предмет здоровья животного, а кто-то даже высказывается по поводу восковых муляжей. Заключаются несколько пари. Один из джентльменов, богатырь двухметрового роста, вызывается развеять сомнения, для чего используются стул и природная длина рук. Крокодил тоже помогает решить вопрос и захлопывает челюсти аккурат на могучем мужском запястье, после чего получает прямой в голову слева и хватку ослабляет. Гости понимают, что теперь-то вечер удался на все сто и можно вызывать скорую.
Скорая доставляет нашего героя в клинику, где он узнает, что с его появлением счет укушенных крокодилами в Москве наконец-то открыт, и награждается уколом от бешенства прямо в сытое и пьяное пузо. На этом казалось бы все, но доктор настаивает на госпитализации, все же экзотическое животное, мало ли что... Приводят нашего бедолагу в палату и видит он своего соседа — [мав]ра цвета горького шоколада, рука которого туго забинтована. Выходят покурить, знакомятся. Патрик оказывается натуральным пигмеем из Заира, все как обычно, Патрис Лумумба, любовь, женитьба, афророссиянин... Наш высказывает мысль, что странно быть русскому укушенным африканским крокодилом в России, когда африканец, поди, цапнут нашей чертановской шавкой. Как бы не так, не собакой. А кем? Не поверишь, мужик бухой в метро укусил... Доктор сказал — самый страшный укус...
Вот ведь ирония судьбы: в час ночи на заплеванной больничной лестнице курят здоровенный русский мужик, укушенный в Москве крокодилом, и полутораметровый [мав]р, укушенный человеком...
Английский
Когда я только приехал в Америку и пошел на курсы английского, то за соседней партой сидел грузин Автандил, лет 60-ти. Он говорил только по грузински и немного по русски. Способностей к языкам у него явно не было. Всю свою жизнь в Батуми, он был тренером по настольному теннису. Все студенты и преподаватели на курсах жалели его понимая,
что в Америке его перспективы далеко не радужные. Ну какое его могло ожидать будущее? Получит через пару лет пенсию и будет дома один сидеть и спиваться или с другими русскими пенсионерами в домино играть у парадного. Какой у него мог быть социальный статус без языка, денег и в его возрасте?
А Автандил пошел в выходные в центральный нью-йоркский клуб настольного тенниса, захватив пару бутылок грузинского вина, обыграл там всех китайцев и вьетнамцев, напоил всех американцев. Скоро он в клубе стал самым популярным. Как он мог подойти поправить локоть или пальцы и как мгновенно менялся удар и улучшилась игра! Записывались в очередь на месяц, чтобы с ним поиграть или взять у него урок. Учили грузинский, чтобы лучше понять его советы. А потом туда зашел ассистент Сильвестра Сталлоне, которого босс послал найти себе частного тренера. И ассистенту порекомендовали Автандила. С тех пор за грузином в конце уроков английского заезжал лимузин. Ассистенту пришлось тоже чуть подучить грузинский. Сталлоне Автандил понравился и он его друзьям рекомендовал. На парти стали с собой брать с моделями, где расставляли теннисные столы. Платили даже за переводчика с грузинского. А потом батумец стал таким популярным тренером без всякого языка, что заявил, что у него нет времени заниматься всякой ерундой типа английского, что ему надо деньги делать посылать в Грузию, а не дурака валять и вообще перестал приходить на уроки.
Александр Гальпер
