Всем знакомо чувство неловкости, когда сделал что-нибудь неудобоваримое, чаще непроизвольно, а потом тебе стыдно перед окружающими и ты не знаешь, как себя вести.

Мне часто приходилось это чувство испытывать из-за храпа во сне.

Сам я его не замечаю, а окружающие страдают, поэтому при знакомствах с женщинами сразу сообщаю о данной особенности своего организма (шутка).

В командировках свои сотрудники старались селиться отдельно.

Раз селились на одну ночь с моим начальником и водителем в двухместные номера большой гостиницы. Игорь (начальник) сразу сказал, что со мной в одном номере ночевать не будет. Ну, вечером пообщались в их номере за пузырьком беленькой и я ушел к себе. Вторая кровать в моем номере была расправлена, но соседа на месте не было. Ушел в вечера, как говорил мой одноклассник Вадик, "на блудни".

Утром я обнаружил, что его опять нет, но отсутствует и его постель вместе с матрасом. Дежурная по этажу сказала, что он ночью пришел к ней и со слезами на глазах попросился куда-нибудь в другое место, где нет меня.

Кстати, один мой товарищ, Раис, говорил, как можно сосуществовать с храпунами. Он как-то попал с таким старым перцем в гостинице или в больнице. Тот, говорит, как уснет, так и зальется, а я никак не усну из-за этого. Я, говорит, издаю громкий вскрик типа "И-И-А-А-О-У! ", делая при этом вид, что сплю. Дед вскакивает, спрашивает, что это было. Я говорю, что ничего не слышал. После этого сосед долгое время не может заснуть (и храпеть), пытаясь осознать случившееся, а я за это время успеваю крепко уснуть.

На охоте пришлось ночевать на базе "Динамо" в доме, разделенном символической досчатой перегородкой на две части. Я оказался в маленькой половинке с еще одним мужиком. Остальные человек пять спали на полу на матрасах. Все мужики взрослые, серьезные. Утром все ходят какие-то хмурые, молчат. Но когда мой сосед вышел из избы, все стали возмущаться, что из-за его храпа не выспались. Я в этой ранее незнакомой компании был самый молодой и на меня они почему-то не подумали. Я же чувствовал себя очень неловко, но старался думать, что народу не спалось не из-за меня, и из-за соседа. Признаваться в такой ситуации, когда у всех ружья стоят у стены, мне показалось не совсем уместным.

Самое неловкое чувство бывает в транспортом средстве, когда в ограниченном пространстве возникнет сильный запах известного биологического происхождения. Все начинают морщиться и подозрительно смотреть на соседей, пытаясь молча изобразить, что это не они виноваты.

Один раз мы с сынишкой возвращались в дизельном пригородном поезде с охоты. С нами была собака Динка, накануне от души нажравшаяся мяса убитого нами кабана. Залезла под лавку, где ее было не видно, и на протяжении пути раза три так испортила атмосферу, что чуть ли не слезы на глазах выступали. А люди, коих набилось очень много, думали друг на друга. Только мы с Денисом "не замечали" ничего и с серьезным видом смотрели в окно.

Кстати, мне в свое время дали один очень дельный совет, как вести себя в неловкой ситуации, когда где-нибудь в автобусе при неосторожном движении у вас из кишечника с шумом вырвется воздух.

Нужно с серьезным видом обратиться к какой-нибудь рядом сидящей девушке, желательно к такой, которая до этого презрительно смотрела на ваше слегка заросшее щетиной лицо, и тихо, но внятно, чтобы все слышали, сказать:

— Девушка, ничего страшного не произошло. Такое может случиться с каждым.

Ее вмиг покрасневшее лицо и задрожавшие губы окончательно убедят остальных пассажиров в вашей невиновности.

А вообще, если у вас время от времени возникает это чувство неловкости за себя, значит вы еще не совсем пропащий!

Лето, раннее утро, дорога от Сыктывкара на север, в машине четверо — я с мужем и подруга с другом. На энном километре от ближайшего посёлка городского типа мы с мужем ссоримся. Ещё через энное время я делаю попытку помириться, и вроде как мне это удалось — бурчание с водительского места уже не такое свирепое. Едем. Подъезжая к Ухте (300 км от Сыктывкара), чувствую, что больше не могу сидеть — нужно выйти на пару минут позарез. У подруги то же самое. Вокруг дороги — чистое поле во все стороны, даже кювета нет. Муж тормозит и предлагает нам присесть за машиной, мол, всё равно в такую рань из Сыктывкара никто не добирается, а со стороны Ухты мы будем прикрыты машиной. Выходим, присаживаемся, хорошо... Открыв дверь, мой любимый, радостно возвестив, что он окончательно прощает меня за ссору, давит на газ. Сидим. На дороге кроме нас с подругой, с трусами на лодыжках, никого нет, как и обещал муженёк. В пятнадцати метрах от нас пост ГИБДД и двое ох[рен]евших ДПС-ников.

Сегодня был очень ответственный день, ведь у меня было свидание с девушкой, которая мне нравится уже более года. Сидим мы на лавочке во дворе, я протягиваю ей руку с кольцом, она начинает охать и ахать от счастья, и в этот момент на мою кисть падает птичье дерьмо. Спасибо, [м]лять, голубь. Девушка посмеялась, но голубь всё равно сучара.

Болтаем с другом.

— Да, вот сейчас люди стали раскрепощенней в вопросах ceкса, нежели лет 10 назад.

— И не говори, вот сейчас мы групповушку человек на 10 за час соберем.

— Да даже меньше.... останется только хоть одну девушку согласную найти.

В начале 90х я работал на ремзаводе в Поволжье. Таких было много по стране — крошечных ремзаводов разных ведомств. Конкретно мы работали на местное ЖКХ. В новых условиях завод стал кооперативом, потом фирмочкой и стал чинить все и от кого угодно. От мерса до древнего трактора. Какие спецы у нас были! Могли любую деталь выточить — был бы образец