Так как я в нашей фирме занимаюсь написанием руководств по эксплуатации, начальство доверило мне обязанность написать об этом случае. Наша скромная контора специализируется на корпоративных базах данных и системах удалённого управления. Так как у нас иногда бывают довольно крупные заказы (в основном от нефтянников), то нас очень часто проверяют различные ведомства – налоговые, пожарные, какие то финансовые инспекции. 30 апреля нас в очередной раз проверяла налоговая полиция. Шефа в конторе не было, в холодильнике стояла скромная 30-литровая кега с нефильтрованным пивом (завтра первое мая). В контору ввалилсь два молодца с автоматами, два мужика в гражданском и какой то тип с лицом боксёра, но в очках. Строго по инструкции мы отдали им ключи от сейфа и бухгалтерский компьютер. Девушке Наташе было поручено ответить на все вопросы. Пусть копаются – всё чисто, как у беременной после аборта. Гвардейцы пошли курить на площадку, налоговики углубились в 1С, а боксёр подошёл ко мне и спросил где начальство. Я ответил, что начальство празднует 30 апреля, но есть заместитель, что он пишет прогресс репорт в шефовском кабинете, и что в принципе все вопросы можно решить без него. Он достал ксиву (чёрную с золотым орлом), сказал, что он из BSA, и что уполномочен проверить "легальность используемых нами операционных систем и прикладных программ". Надо сказать, что в этом отношении у нас тоже всё честно. Все коробки покупаются, все регистрации заполняются и отсылаются. А лицензионные диски мы бережём – ставимся с обычных ;-). Достаю я ему папочку, куда аккуратно сложены бумажки от пятиюзерской винды2000, одного офиса2000, корпоративного борландовского бандла (там много перечислять), и ImagelibCS (пережиток молодости – теперь мы пишем всё сами). Окинув взором офис он пересчитал компьютеры и заметил явное несоответствие. Компьютеров было в два раза больше. На долгие причитания о том, что сейчас нас всех будут вязать, чиф-программист объяснил ему, что на остальных машинах и сервере стоит UNIX, а на UNIXе – Kylix. Боксёр ответил, что он ясно видит винду, и что сейчас он нас оштрафует на сто тыщ баксов. Его подвели к компу и показали IceWM (он был отшлифован так, что кроме надписи на кнопке "Пуск" и логотипа от винды не отличался). Убедившись, что его не дурят он сказал замечательную фразу, от которой пол-фирмы ушло курить, так как сдерживаться больше не могли. Он сказал: "Хорошо, покажите лицензионное соглашение". Некурящий чиф-проггер начал ему объяснять, что такое Public GNU, но тщетно. Тогда мы напечатали ему этот замечательный документ на русском языке. Он сказал, что это подделка, и что нашей фирме придётся закрыться. Через 15 минут препирательств мы выяснили, что на настоящей лицензии должна быть печать, каковую ему и поставили. Он сказал, что она всё равно ненастоящая, но с печатью нашей фирмы это официальный документ, и что он приложит его к делу, и что зайдет после праздников. Засим мы и расстались. Полное сарказма и издевательств анонимное письмо ушло в BSA через 20 минут. Вечером, за пивом с копчёным муксуном, шеф, после выслушивания отчёта о происшедшем и проржавшись после рассказа зама о том, как к нему в кабинет ввалилась толпа программистов с требованием немедленно поставить печать на GNUшную лицензию, напечатанную на лазерном принтере, отдал приказ немедленно сменить IceWM на любую другую оболочку. Теперь ждём с ужасом конца майских праздников.
Но это была ещё не самая замечательная проверка. Верхнюю строку в нашем рейтинге стойко держат два санитарных инспектора, проверявших излучения жидкокристалических мониторов чем то похожим на детектор нечистой силы из фильма "Охотники за привидениями", и заявившими, что излучения в два раза выше нормы, но они готовы "всё покрыть". После того, как их заставили расписаться в "Журнале проверок" — злобном изобретении секретарши Наташи, в котором она фиксирует всевозможные проверки различных ведомств, и в котором есть такие замечательные графы как "Выявленные нарушения" и "Уплачено в качестве компенсации", они быстро ушли не взяв денег.
Пожарные к нам не ходят: у шефа есть пунктик – огромные огнетушители по углам офиса. Пожарные просто в осадок выпадают от одного их вида.
| Лучшие истории |   |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Так уж получилось, что с мужем мы не лилипуты, а скорее гулливеры.
Я девушка не мелкая, занималась в институте баскетболом, а муж — бывший КМС по толканию ядра. Наша семья не профессиональные спортсмены, мы имеем хорошее образование, а муж и два. Но выглядим со стороны как обычные "качки".
Просто мы такие!
Стоим в магазине на кассе
Раньше в любом месте Средней Азии местные пастухи опасались появления вблизи русского военного лагеря, так как тот буквально за несколько недель оставлял их без собак.
Нет, не подумайте, ничего плохого русские с животными не делали, даже напротив — кормили, гладили и любили четвероногих. Местные овцеводы поначалу смотрели на солдат, как
Сопромат у нас вел молодой очкастый ботаник по фамилии Тархов. Предмет знал (чего там знать-то?), семинары вел увлеченно, из-за чего был вечно перепачкан мелом, так как все нагрузки и воздействия демонстрировал с помощью рук. Он их ломал, сжимал, растягивал, крутил и изгибал, вырывая из заделки. А однажды пришел преподавать с загипсованной рукой. Причем не просто загипсованной а торчащей вперед на подставке. Зал стих.
— Допрыгался, — с сожалением шепнул кто-то.
— Доломался скорее, — ответило негромкое эхо, — как же теперь?
Преподаватель с грустной миной, молча сел на краешек стула. Было слышно, как в самом уголке тихо всхлипывает какая-то впечатлительная девица, тайно влюбленная в сопромат.
— Семинара не будет? — разорвал тишину чей-то робкий и от этого хриплый мужской голос.
— Отчего же? — очнулся Тархов и постучал пальцем по гипсу, — так даже нагляднее, мела на гипсе не видно, а вместо шарнирной заделки теперь жесткая.
У нас в садике, когда на лето сборные группы формируют, была такая история.
Первый день, у воспитательницы дети из трёх групп. Есть свои, но в большинстве чужие. Вечером всех разобрали, один ребёнок остаётся. Сидит играет в песочнице. Воспитательница на веранде. Начинает волноваться.
— За тобой кто должен прийти?
— Папа!