нашей части уже тогда вовсю бродили вероятные супостаты, прибывшие, как говорится, с дружественным визитом по обмену опытом./ Мы искали их /ступени/ по маршруту полёта, в местах их вероятного отделения. И вот, найдя одну из таких ступеней и, пометя на карте её местоположение, наша команда остановилась на постой в одном из близлежащих посёлков. К счастью это был довольно большой по здешним меркам населённый пункт, дворов на 150, где даже имелся свой клуб. Молодёжь можно было по пальцам пересчитать, мужики как обычно были больше озабочены проблемой поиска огненной воды и, в связи с этим, как особи мужского пола абсолютно никакой ценности не представляли, вследствии чего имевшийся женский контингент постоянно испытывал чувство постоянного далеко не лёгкого ceксуального голода и появление такого количества здоровых и симпатичных мужчин /почти все из нас были офицерами, или прапорщиками/ восприняли, мягко скажем, с большим энтузиазмом. Надо ещё сказать, что среди нас был капитан Витя Тубольцев, широко известный на Большой земле тем, что пил всё что горит и имел всё, что шевелится, или было хотя бы чуть-чуть тёплое. Поместили нас в здании клуба, переночевав в котором, мы должны были рано утром выехать на место уничтожения упавшей ступени. Естественно, принимая во внимание, вышеуказанный факт энтузиазма женского населения, никто из офицеров не ночевал в казённых стенах так как все были буквально расхватаны наиболее расторопными и симпатичными местными дамочками для ночлега на полном пансионе, в мягкой и чистой постели, да ещё и с полным набором плотских удовольствий. Но всё когда-нибудь заканчивается, закончилась эта волшебная ночь и наутро все стояли перед клубом на разводе с хмурыми от напрочь бессонного времяпрепровождения, сдобренного немалой дозой горячительных напитков местного производства. В самый разгар речи командира к строю подлетает ватага местных пацанят лет эдак семи-девяти некоторое время стоявших, перешёптываясь, в сторонке, один из них подошёл почти вплотную и, обернувшись к своим друзьям и, показывая пальчиком на Витьку Тубольцева громко во всеуслышанье произнёс: "А я этого дядю знаю. Это дядя Витя. Он к нам вчера в гости приходил и маме в попу написал." … Окрестный лес отродясь не слышал такого продолжительного и громогласного хохота пятнадцати взрослых мужиков. Выезд на задание был отложен на час.