Мне 22 года. Пережил клиническую смерть, говорят, сердце не билось полминуты. Еле спасли. И я ничего не видел, просто ничего за 4 дня без сознания, 16 часов наркоза, я не видел даже снов. Просто провал этих дней. И это, пожалуй, самое страшное после того, как очнулся: понять, что переселение душ и подобная чепуха – это лишь наше оправдание и надежда, что это только начало. Это будет конец!

Было это в канун новогодних праздников. Родители лепили пельмени. В те времена была традиция делать один пельмень с начинкой из теста — счастливый пельмень. Мы с братишкой всегда помогали в лепке. Вот и пришла нам, детям, идея новой начинки счастливого пельменя. И сделали мы сюрприз родителям: пельмень с заваркой. Мама долго не могла понять, почему бульон темнеет, гости так и остались без пельменей, а мы только недавно сознались маме в содеянном. Сейчас смешно, а тогда испугались гнева мамы.

В новогоднюю ночь мыла посуду. Думаю, дай загадаю желание. Загадала, чтоб это был последний Новый год в этом доме. Так и вышло: развод с мужем, переезд в другой город. А я всего лишь хотела переехать с мужем и детьми в свой дом, который строился.

Мой папа был бомжом. Он уходил из семьи и возвращался обратно (и так несколько раз мы его принимали). Но с каждым возвращение он опускался все ниже и ниже. Потом я узнала, что он живет на улице, лазает по помойкам. Позволи его домой, помылся, пожил с нами и опять ушел. Как-то шла с подругами по улице и увидела, что мой папа сидит на бордюре с мешком мусора, стало стыдно, прошла быстро мимо него. Через некоторое время узнала, что он умер на улице от туберкулеза. Стыдно очень, что прошла мимо тогда.