В детстве подавала большие надежды в спорте (лёгкая атлетика), участвовала в городских соревнованиях, получала призовые места. Но летом начался ад. Я чувствовала жуткие боли в почках, мама начала возить меня по больницам. Попали к врачу-женщине, зав. поликлиники. Она полностью запретила мне спорт и физнагрузки. А в 15 лет я узнала, что мама подкупила её и подсыпала мне вредное лекарство. А все потому, что я часто уезжала на несколько дней, и они думали, что я там по мальчикам шлялась.

Мой парень в любую погоду — и зимой, и летом — одевается очень легко: в футболки и шорты, зимой — рубашка поверх. Он не закаляется и не идейный, просто не чувствует холода, всегда горячий, как печка. И благодаря знакомству с ним я знаю всех самых больших оригиналов города. Раз в день хоть один прохожий считает долгом спросить, не холодно ли; каждый третий гоп-элемент вылазит на пути, чтоб пообщаться. Степенные тетечки не стесняются показывать пальцами и шушукаться, отходя за метр, милые бабули налетают с претензиями, как будто это личное оскорбление каждой. Недавно в трамвае ко мне подошла женщина с рассказом о связи холода с импотенцией (так близко к моему лицу, что я могу считать это моим первым поцелуем с женщиной).

Каждый раз задаюсь вопрос, где же то хваленое поколение, которое воспитано "как надо".

Мой дед — [дол]баный тиран. Вырвался, что называется, "из грязи в князи". Из обычного рабочего в директора. Карьеру построил ошеломительную! Я бы очень хотела им гордиться, но не могу, ибо, как человек, он — говно. Постоянные любовницы, вторые семьи, неуважение к женщинам, унижение, постоянные возвышения себя за счёт других — и так всю жизнь. Ему за 70, и недавно у него был инсульт. "Если бы он умер, всем было бы проще", — подумала я. Но нет, он отлично себя чувствует, продолжая всех унижать. А я с[мат]ываю.

На первом курсе универа в другом городе вдалеке от дома ехала я на автобусе, где столкнулась с карманным воровством у рядом стоящей девушки. Ничего лучше на тот момент я не придумала, как толкнуть вора со словами "слышь", после обратилась к девушке, сказав, что он лазил в ее сумке. Тот вор на следующей остановке выпрыгнул из автобуса. А я сейчас вспоминая это, поражаюсь своей тогдашней смелости. Видимо, с возрастом инстинкт самосохранения растет.