— я стал играть с ними. Минут пятнадцать покидали оранжевый шарик в корзину, утёрли трудовой пот; рядом со мной оказался светловолосый парень внушительной комплекции — сразу видно, что много времени проводит в спортзале. Я и сам, мягко говоря, не урод, но при виде его мускулов испытал понятную зависть.

— Давно ходишь на качалку? — спросил я.

— Три года уже. Надо поддерживать форму — работа такая.

— А кем работаешь?

Он сделал паузу, как-то хитро глядя на меня.

— Баб обслуживаю. За деньги.

— Серьёзно? Расскажи.

Никиту страшно удивила моя реакция — оказывается, другие парни, когда впервые слышали про "баб", чуть ли не плевались и спрашивали:

— Ты что?! С этими, плесневелыми?! Фуууу!

Но я к тому времени два года подрабатывал журналистом, и брал интервью у самых удивительных людей, от ветеранов Афгана до мальчиков с Плешки. У настоящего, живого сутенёра я ещё интервью не брал. Для меня это было как для биолога — найти новую бабочку.

Никита рассказал, что приехал в Москву из Нижнего — поступать в универ. В июле месяце он успешно сдал экзамены, а в августе получил сразу две новости — что умер отец и что комнаты в общаге он не получит, потому что всё занято. Что прикажете делать парню? Жить в Москве было негде, ждать денег неоткуда. Многие юноши, попав в такую ситуацию, расстались бы с мечтой о Москве и, утерев соплю, поехали обратно в Нижний. Но не таков был Никита.

В том же августе он пришёл в ceкс-агентство. Хочешь зарабатывать, спросили его? Да пожалуйста! Приходи по вечерам, будут звонить клиентки.

Себе берёшь тридцать процентов, остальное — агентству. Такса — 3500 рублей в час. А что семнадцать лет — так это не проблема. Говори, что тебе девятнадцать.

Так Никита стал зарабатывать по 90 тысяч в месяц. Жилищная проблема сразу исчезла, стал одеваться и питаться как человек. Правда, ему сначала было немного стыдно, но клиентки оказались вовсе не "плесневелыми бабушками", а ухоженными женщинами 30-40 лет, с которыми и забесплатно интересно лечь. Говорит, за все пять лет даже ни разу ничем не заразился. Уж не знаю, правда или нет. К урологу с ним не ходил, свечку не держал.

И вообще, мне этот стыд непонятен. Полезная, древнейшая профессия. От стыда должны умереть те чиновники, кто платят студентам-очникам стипендию в 1200 рублей. Уж если сравнивать сутенёра и чиновника, то от первого пользы гораздо больше! Вот представьте — удовлетворит парень известную художницу, и та напишет хорошую картину. А вот если замминистра своей кривой лапой подпишет плохой приказ, то сразу миллион людей станут неудовлетворёнными. Есть разница!

А история вот какая. Никита рассказывает, что многие московские клиентки - очень стеснительные. Покупая мальчика, они сначала сажают его пить чай, заводят трали-вали, краснеют, бледнеют, хихикают — и до дела нередко просто не доходит. Когда напротив тебя сидит сущий Аполлон, а ты — дама средних достоинств, это неудивительно. Хитрый Никита, увидев такую клиентку, часто сам начинает рассказывать всякие байки, тянет время, а там и час прошёл — пожалуйте деньги.

Но бывает и наоборот. Год назад ему позвонила довольно странная клиентка, которая просила, чтоб он приехал ровно в 19.00 — минута в минуту. "Господи", — подумал Никита, "поминутной оплаты что ли требовать будет? "И точно — приехал он по указанному адресу, а клиентка уже в низком старте - только что после ванны, волосы распущены, из одежды — один халатик.

— Ну иди же ко мне, быстрее, — сказала она ему, — я уже вся мокренькая.

Никита только ботинки успел снять, как уже оказался на диване. Всё произошло очень быстро, минут за пятнадцать. Никита мог бы и продолжать, но клиентка сказала, что ей уже хватит. Хватит так хватит, лишь бы платила по полной таксе.

Одеваясь, Никита заметил на стене семейную фотографию — на ней клиентку обнимал здоровенный детина с лицом неандертальца.

— Муж? — спросил Никита.

— Кто он у вас?

— Чемпион Москвы по боксу, — ответила клиентка и почему-то покраснела.

— Он где сейчас, на соревнованиях?

— Нет, я его за продуктами послала.

Никита почувствовал, как его ладошки, которые оставались сухими даже во время ceкса, разом взмокли. Он с ужасом спросил:

— Так что же вы меня... позвали...

Клиентка потупила глаза.

— Он месяц назад получил травму паха, и ему было нельзя. А лечился он дома, только теперь начал выходить, — объяснила она и шёпотом добавила:

— А тепла-то хочется...

Судя по дрожащей руке, которая совала Никите три с половиной тысячи, до смерти испугался не только он. Но вот что значит смелая женщина — глаза боялись, а сделала, всё-таки сделала!