Кидбург ... Недавно отвел своих в этот "рай" для детей — типа профессии изучить — понять что нравится детям . . ну вы в курсе. . там по 15-20 мин дети проходят разные профессии пожарник- полиция- строитель- врач- почта- банк и т д до бесконечности — за прохождение каждого занятия — выдается местная валюта не помню уже сколько — по моему 30-50 у. е. и в конце на набранную сумму — около 700 у. е можно купить какой то детский ништяк. собственно история- дети (близнецы)8ми лет часа 4 усиленно мечутся по всем "профессиям" пока мы с женой давимся фастфудом. Пришло время уходить — и тут мы с удивлением замечаем , что набранная сумма в разы превышает ожидаемую -1400 у. е ( где то 5-6000) накупили очень нужных и жизненно необходимых ништяков)). выходим. на наш немой вопрос оба не раздумывая ответили без тени смущения — ну нам в банке доверили деньги пересчитать — а мы что — дураки что ли за 30 рублей считать. . теперь думаем — в какую профессию их отдать)))
* * *
В детстве я долго ходила в школу и из школы по холоду и глубокому снегу (ближайшая школа в 40 минутах ходьбы). Будучи порядочно уставшей, представляла, что я последний выживший член экспедиции на севере и должна держаться до последнего, так как необходимо добраться до какой-то там станции. Мне это до сих пор иногда помогает.
Мне было лет 12, приехала в лагерь. Одна девочка из новых знакомых сказала, мол, надо же, у тебя много веснушек, а я ответила, что у меня папа рыжий. Девочка оказалась болтушкой, через неделю весь лагерь знал, что мой папа — "тот самый Рыжий из «Иванушек»", и он нехороший человек, во всех интервью говорит только про сыновей, а о дочери и не упоминает! То, что у меня совсем другая фамилия и отчество Владимировна никого почему-то не смущало. И только когда на родительский день ко мне приехал папа, все внезапно догадались, что бывают и другие рыжие мужчины.
Переговорка у нас в офисе только одна, и ее надо занимать на сайте на определенное время. Идет приемка изделия, клиент ОЧЕНЬ трудный, придирается к каждой мелочи, но все сделано либо по ТЗ, либо имеет разумное обоснование, с которым клиент согласился до начала работ. В общем, за отведенные мной два часа прошлись только по трети пунктов. Я сижу, потею, думаю кто будет следующим и что мне за это будет. И тут дверь открывается, заглядывает милая девушка, в окружении детишек: — Ой, тут занято. Я тогда попозже зайду. Клиент: О. О я: — Мы предоставляем услугу вечернего образования для детей наших сотрудников. Делают домашку, плюс всяко-разное. Клиент: — Ну тогда... я убедился, что вы к делу подошли ответственно, основательно. Тогда, принимаю, значит, все изделие целиком. Пойдем уже отсюда, не будем мешать детям. И потом так, доверительно: — У самого трое, младшему уже восемнадцать в МСК учиться поступил.
Невольно подслушала разговор двух девочек 6-7 лет (в зале у взрослых и детей раздевалка общая). — *угрюмо* Похоже, у меня скоро будет новый папа. — А у меня уже два года новый папа. Первый ушел, когда я еще была у мамы в животике. А потом к нам с мамой пришел новый. — А как ты его зовешь? «Папа»? — *с искренним недоумением* А как я еще могу называть своего ПАПУ? Никогда еще не была так счастлива за другого человека.
Первый класс. Пришла из школы в задумчивости. Мама перебирала картошку, я к ней обратилась с вопросом: "Кто такая бл@дь? " Мама подняла усталое лицо и сказала: — Бл@дь — это тетя, которая шляется со всякими мужиками без разбору, иногда за деньги. — А как это "шляется"? — Еб@тся. Спросила, что это значит, и получила картошкой в лоб — лимит на вопросы был исчерпан. На следующий день в школе я получила ответ от новой подруги: "Это делают куры, кошки, собаки. Иногда взрослые, но это страшно... они кричат".
Немного об опере. В начале и середине 70-х в оперных театрах часто ставили оперы типа «Повесть о настоящем человеке», оперу «Мать», балет «Ангара». Но будучи юношей, да и сейчас пожалуй, предпочитал классику. Произошла эта история 1974 году в славном городе Харькове. Погнали наши восьмые классы смотреть эту самую «Мать» в постановке местного оперного театра. Не могу сказать, что был невероятно счастлив лицезреть сие действо. Но под страхом двойки в четверти по литературе пришлось идти. Ладно, пришли, сели, свет потушили, началось представление. Ничего интересного не запомнил, даже сама опера никак не запомнилась. Зато очень хорошо запомнилось посещение Опорного пункта ДНД, расположенного рядом с театром. А что я там забыл? Так привели и не одного, а с компанией. За что? Дело было так. Пока шла опера, мы с пацанами тихонько травили анекдоты и никому не мешали. Потом перерыв и пирожное с лимонадом. Следующее действие. Потушили свет. Тревожная музыка. Занавес открывается, на сцене сбоку дверь, в середине простой деревянный кухонный стол, табуретка обыкновенная, на ней сидит Павел, одетый в рубаху-косоворотку, сапоги и пиНжак. На столе этакий огромная книга, гроссбух этакий. Павел что-то бормочет и водит пальцем по книге, как еврей по Талмуду, типа науку изучает, самообразованием занимается. Через косяк двери проходят рабоче-крестьяне в штанах и рубахах подвязанных тонким поясом и рабоче-крестьянки в платках и длинных юбках. Становятся полукругом за Павлом, самый главный выступает вперед, кладет руку на плечо Павла и красивым, мощным баритоном: — Паавеел! (пауза) Маать твоюююю! (пауза) Жаандармыы увели! ! Хор следом: — Мать твою, мать твою жандармы увели. Это была та соломинка, которая сломала спину верблюда. Надо же понимать, что смотрят подростки переходного возраста, практически без тормозов. Я первый подал реплику, проблеяв козлинным голосом: — Маать твоююю. Тут же нашлись последователи. С разных концов зала слышалось: — Мать твоююю... Хохот поднялся страшный. Ржали, по-моему даже учителя. Спектакль остановился. Но вывели меня и еще несколько, так сказать «добровольных певцов-помощников». Отвели нас в этот самый «Опорный пункт». Сидит там лейтенант доблестной советской милиции. Поставили нас перед ним. — Так, что произошло? — А чо мы сделали? Ну подумаешь, только посмеялись. Чо, смеяться уже нельзя. Слово, за слово, пришлось проиграть эту сцену в лицах. Скажу не хвастаясь, получилось не хуже, чем в театре. Главное, зрители были в восторге. Смех начался с первой реплики и не умолкал до конца нашего небольшого представления. Лейтенант, вытирая слезы, посоветовал поступать в цирковое училище.
Всегда старалась воспитывать дочь адекватно: честно отвечать на вопросы, называть вещи своими именами, в плане полового воспитания — так же — все доступно, но никаких аистов и капусты. Но не тут-то было. Воспитатель в детском саду вызвала меня на беседу, потому что мы якобы учим ребенка нецензурным словам. Оказалось, что при разговоре на туалетную тему, дочка сказала слово "вульва". На мой недоуменный вопрос "а как надо" мадам гордо сообщила: "Пипка! " Вместо мозгов у нее пипка!
У дочери — страшный возраст. Топит за ЛГБТ. Вероятно, ожидала, что все будут против нее, а мы такие: "Хоть на бобре женись, хоть выходи замуж за холодильник". И тут у нее такая проблема — сложно бороться за свои права, если их не ущемляют...
Сломался замок в ванной уже пару дней как. Наконец-то взялся посмотреть, что там. Не разобрался, не отремонтировал. На что жена буркнула пару раз что-то в стиле: — Ну вот, не может папа... Спустя пару мину прибегает дочь (4 года) с игрушкой — музыкальным телефоном и говорит: — Папа, папа! Телефон сломался, сделай! Нажимаю кнопку, все работает, ничего не сломалось. Дочь шепотом: — Нет-нет, папа, ты не понял. Давай, как будто он сломался так: песенка играет моя любимая про Пони, но не до конца... И убегает. Маме расстроенно так (артистично) рассказывает про поломку, и что есть надежда, что папа разберется. Потом прибегает ко мне, забирает телефон, включает любимую песенку и снова бежит к маме: — Смотри, мам, смотри: папа починил, сейчас до конца работает! Вот папа инженер! Вот молодец, да?!
Страшно интересно. У меня есть часа полтора для написания рассказа, поэтому сразу пришпориваю, но не забывая при этом, пытаться погрузить вас в пучину времени – в восьмидесятые. Взял в руки калькулятор, набрал на нем 1986, отнял 2018 и немного оху... дивился — 32. Заново сверил даты, снова потревожил счетное устройство, так и есть – 32. Саньку я знаю 32 года. Познакомились мы по необходимости. По моей необходимости. Я, с двумя товарищами, в тот момент зарегистрировали кооператив — студию звукозаписи, и нуждались в звукозаписывающих устройствах. Приобретенные нами звукозаписывающие устройства нуждались в текущем ремонте, а мы в Саньке. Саня был, есть и надеюсь будет – телемастером. Это он в советское время так назывался. Теперь название его профессии трудно определить однозначно, он ремонтирует или приводит в чувство все устройства в которых еще дышат электроны. Так случайно оказалось, что мы оба проживали в одной и той-же девятиэтажной малосемейке, даже в одном крыле, он на первом, а я на третьем этаже. Немного позже момента создания нашей студии звукозаписи, с нетривиальным названием «Полифон» и большим пальцем на вывеске, Санька замутил свой видеосалон. Это был прорыв, мой прорыв к кинематографу. О существовании видеомагнитофонов основная масса советских людей тогда только начинала догадываться, но у Саньки он уже был, «видик» – «Электроника». Каждый вечер, скорее каждую ночь, когда заканчивались сеансы в его видеосалоне, видик с пачкой кассет переезжал ко мне, развивая во мне вдохновенный ночной энтузиазм, и следующую за ним, дневную тормознутность. Частенько в мои двенадцать квадратных метров, с женой и сыном, набивалось с десяток друзей с их женами и подругами, и они, сидя друг на друге, тяжело дышали если это была п@рнуха, и старались ржать в себя, чтобы не разбудить моего сына, если шла комедия. Ну и собственно незатейливая история. Я заскочил к Саньке в видеосалон, вернуть кассеты. Шел сеанс. Судя по дальнейшему развитию событий — фильм ужасов. В сумрачном фойе здания, где он арендовал помещение, прямо у двери в кинозал стоял мальчик лет десяти, и озираясь по сторонам, дрожал. Я подошел ближе, мальчик посмотрел на меня вытаращенными от ужаса глазами. — Ты чего трясешься? Мальчик заикаясь ответил: — Страшно! — А почему не уходишь? – Снова поинтересовался я, а мальчик, продолжая трястись, ответил: — ИНТЕРЕСНО!
Разговор с младшим из сыновей (6 лет) о микробах: — Папа, а у микробов есть глаза? — Нет. — А сердце? — Нет. — А что у них есть? Тут я доооолго думал, перебирая свой профессиональный багаж: ) — Микроб — это такой мешочек. Он впитывает сахар, ест его, растет, а потом делится пополам на два новых микроба. — А они продолжают думать одно?
В нашем классе учились близняшки. Поначалу родители одевали их одинаково, но потом девочки захотели быть "разными". У них развивался вкус, стиль. И вот выпускной. Близняшки решили поехать на два абсюлютно разных рынка в Москве по отдельности. И как же мы ржали, когда они пришли в одинаковых платьях разного оттенка. У одной — белое, у другой — топленое молоко.
Я единственный и поздний ребенок. Годам к четырем, как и все дети, начала терроризировать маму просьбой родить мне младшего братика или сестренку. Маме было уже около 40, да и в 90-е двое маленьких детей — миссия почти суицидальная. В очередной раз получив отказ, я пришла жаловаться к бабушке. На что та ответила: "Вот ты сейчас ешь конфеты одна, а это надо будет делиться". И с тех пор как отрезало.
Иногда хочу вернуться в детство. Вспоминаю, как зимой в -30 гуляли часами, катались на санках, лепили снеговика. Помню, как прихожу домой на обед, а на моих штанах ватных снег налип комом, мама их сразу на батарею вешала и лужа образовалась. А когда снимала обувь, то пол казался теплым, будто с подогревом. Сидела наворачивала суп и ждала — скорее бы штаны просохли, чтобы опять пойти гулять.
