И так сама амбула: Работаю на железной дороге, а точнее в охране и занимаюсь тем, что охраняю
грузы в поездах в пути следования, ну типа там сажусь в поезд и еду до ближайшей крупной станции, сдаю груз и жду когда отправят в обратный путь с попутным поездом и грузом. Захожу на сменный пункт, а там идет ремонт, воды нет и даже чайку попить нельзя, не говоря уже о такой роскоши как умыться или хотя бы помыть руки. Ну мы люди не гордые купил в ближайшем ларьке бутылку газировки, а хлеб, колбаса и помидоры были с собой, кое как перекусил, хотел поспать, но как тут уснешь, когда ремонт и всё грохочет, шумит и пр.
И поэтому когда мне предложили ехать практически сразу домой не отдохнув, даже обрадовался. Груза попутного не было и поехал я порожняком. Поэтому как только залез в тепловоз, а там есть такой большой стол, то сразу улегся на него и уснул сном праведника, дело ведь шло уже к ночи. Ну еду я еду, никого не трогаю, вдруг где-то уже часа в три ночи, поезд начинает останавливаться и ко мне в кабину заходит помощник машиниста, будит меня и так вежливо говорит, что сейчас на этом глухом полустанке возьмем роженицу, дабы доставить её в город, в роддом.
Ну мне-то что — кабина большая всем места хватит, пускай садится. И помощник как-то сразу смылся к себе в переднюю кабину.
Ну я из вежливости вышел, открыл дверь и помог подняться беременной женщине в тепловоз, высота-то ведь метра два. С ней вместе сел будущий папаша. Как потом выяснилось ей 17 лет, а ему 19, а поезд остановили по причине, что схватки начались, скорую можно прождать до конца следующего дня, пока она из города приедет, а машина работающая в селе одна единственная у председателя, да и у той фары не работают, так что ночью не особенно-то и поедешь.
Прошли они в кабину, я предложил женщине место, но она садиться отказалась, сказав, что ей стоять удобнее. Ну мне-то что, как будет угодно. Едем мы едем, ну я как старший по возрасту, да и дитю у меня к тому времени уже три года было, всяких там разговоров рожавших женщин наслушался, и спрашиваю, а воды-то ещё не отошли? Посмотрели они оба на меня как будто я на иностранном языке разговариваю и говорят: "Нет".
Лучше бы я молчал, так как тут же воды-то и отошли, а я не знаю сколько должно пройти после этого времени, чтобы дитё не погибло. Ну стелю на пол свой бушлат, под голову ставлю сумку и предлагаю ей ложиться. Ну она легла, а папе будующему потихоньку говорю: "Ты, хоть с неё трусы сними, а то как бы не родила и ребёнок не задохнулся". Ну он попытался — ничего не выходит, не может он ей поясницу приподнять, чтобы трусы стянуть, даю ему нож, кое как он трусы срезал. Ну едем себе дальше, она всё-таки женщина молодая, вижу стесняется присутствия постороннего мужчины и как может подолом платья прикрывает себе промежность.
Ну я папаше и говорю: "Давай я отвернусь, а ты посмотри хоть что там творится". Сказано — сделано. Еду смотрю в тёмное окно, как слышу его голос полный ужаса: "Сам посмотри, что это? "Оглядываюсь и вижу, что уже маковка показалась. Я и говорю: "Ну бери ребёнка, чего смотришь? "Тут он сквозь подступающие к горлу рвотные спазмы смог проговорить: "Я не могу! "И смылся из кабины в машинное отделение.
Делать нечего, присаживаюсь на корточки слегка тяну за головку, ребёнок что-то так легко вышел и едем далее: мама лежит, я рядом на корточках, в руках у меня новорожденный. Вдруг смотрю, а там еще какая-то зеленая кишка, да думаю, из мамы и кишки к тому же полезли, ну теперь точно думаю засудят. Присматриваюсь, а эта кишка из пупка идет. Понял, что это пуповина, раньше-то я думал, что пуповина телесного цвета, а это оказывается обыкновенная тонкая зеленая кишка. Далее соображалка начинает вспоминать, что новорожденному в первые моменты жизни надо дать шлепка, чтобы он закричал, но как тут отшлепать, если в правой руке головка младенца, в левой тельце, а пинка дать неудобно, так как сижу на корточках. И тут он как сам закричит, у меня даже от сердца отлегло.
Но человеческое любопытство берет своё: кто же там родился? Смотрю — мужик.
Тут уже и новоявленный папаша вернулся, Я говорю: "Поздравляю: у тебя сын родился, так что с тебя причитается". У них с собой был набор новорожденного, выдал он мне пеленку, пуповину резать не стал, так как не знал к тому времени как это делается и в каком месте, поэтому замотал пеленкой ребенка как мог, пеленанием это назвать нельзя. Отдал ребенка папаше и пошел встречать медработников, благо уже подъезжали к вокзалу.
Вижу такую картину: бежит по перрону дама в белом халате необъятных размеров, в руках две огромные биксы (это такие банки из нержавейки для медицинских принадлежностей), но самое смешное это то, что за ней бежит вокзальный носильщик с тележкой и поперек на этой тележке лежат медицинские носилки. Это оказалась вокзальный фельдшер, ну им по рации сообщили и нас уже ждали. А следом за ней подъезжает скорая помощь и выходит уже бригада из врача и медицинской сестры, ну я их провожаю в кабину ипоказываю где да что, но на меня как заорут: "Уходите отсюда, здесь все должно быть стерильно! "А ну да, конечно пожалуйста, если не считать, что я двое суток руки не мыл — не было возможности.
Вышел на перрон и тут понял как меня всего колотит, курю одну сигарету за другой. Ну а так всё хорошо закончилось. Правда вот уже 14 лет прошло, а меня на работе до сих пор подкалывают, потом правда прибавляют: "Я бы так не смог! "Ага а я бы смог, да если бы мне заранее сказали, мол езжай, а на обратном пути роды примешь, да я бы наверное сделал все, вплоть до самострела, лишь бы не ехать, а когда припрет нужда, то все смогут.
