История эта рассказана со слов покойного ныне Геннадия Федоровича

Шумкова, моего первого Шефа в СредМаше.

После института его направили на работу в ГДР на советско-немецкое СП

"Висмут". Дело было в начале пятидесятых годов, и поезд, в котором ехали молодые спецы, обстреляли польские партизаны. При торможении один из ребят, назовем его Вася, упал с полки и сломал палец на правой руке.

Палец загипсовали, и в таком виде Вася прибыл в Германию.

Через некоторое время Васиной беременной жене страааашно захотелось побаловаться медком, и Вася был направлен в ближайшую лавку с заданием

"найти и принести", после чего его пришлось извлекать из полицейского участка.

Поскольку немецкий Вася знал только в объёме ВУЗа, а посмотреть в словаре "мёд" было недосуг, то в объяснениях с продавцом он попытался рассказать, откуда этот мед берется. Слов "пчела", "улей" он, конечно, тоже не знал, поэтому звучало это примерно так:

— Кляйне, кляйне хауз;

— Кляйне, кляйне фенстер;

— Кляйне, кляйне фогель комен унд цюрюк, комен унд цюрюк.

— (Маленький домик, маленькое окошко, маленькая птичка влетает и вылетает).

Слова сопровождались наглядной демонстрацией, в которой роль птички изображал забинтованный палец, а окошка – сложенные кольцом пальцы левой руки.

Вася был очень удивлен, когда немка, вместо поиска желаемого продукта, с криком "Полицай…" вылетела на улицу подальше от этого русского маньяка.

в молодости на стройке работал и был там один летун, то с 3го то 4го этажа наебнётся, всегда бухой и всегда живой, мужики то привыкли уже, а я смотрю — промелькнуло что-то, думал фуфайка пролетела, а прораб говорит, да это Еремеич опять пролетел, работай дальше студент, не отвлекайся.

Когда укачиваю трёхмесячного ребёнка на ночь, включаю ночник и напеваю ему колыбельную. Стоит взять фальшивую ноту, как он открывает один глаз с видом: "Ну, ты чё, что ещё за какофония? " — потом закрывает его и спит дальше. Стараюсь не фальшивить.

Иду один раз по своим делам, и так получается, что иду прямо за парочкой. Парень лет примерно двадцати пяти симпатичный, холеный. Стрижка модная, одежда дорогущая, наушники крутые, грудь колесом. С ним девушка смиренно-церковного вида, смотрит только под ноги или на него, несет пакеты из продуктового. Он ей выговаривает за что-то бытовое, покрикивает, жестикулирует, она кивает и молчит. Такая типичная домашняя тирания. Минут пять идем, доходим до перехода, там красный, останавливаемся.

Девушка ставит сумки и, не меняя скорбно-просветленного выражения лица, бьет парня в нос со всей дури, слышен смачный хруст, кровь течет, он пошатывается, лицо зажимает, а она поднимает пакеты и переходит четыре полосы плотного движения на красный. Я парня спрашиваю, всё ли в порядке, он смотрит на меня тупым взглядом и бежит за ней, забирает одну сумку. Они молча идут рядом дальше. Я остаюсь ждать зеленого.

Стандартная ситуация: 1- комнатная квартира, детская кроватка рядом с родительской. Дожидаемся с женой пока наше 2-хлетнее чудо уснет покрепче и, наконец-то, предаемся любви. Внезапно обнаруживаю, что доця стоит в кроватке, смотрит на нас и выдает:

"Опять вы балуетесь, мои маленькие обезъянки! "

Зевает и ложится спать дальше. Так и заикой стать недолго.