Удивительная история — мужикам её лучше не рассказывать, а девушки хохочут. Сильному полу советую крепко зажмуриться и пролистнуть.

Перед возвращением в Россию я проходил мимо гаражной распродажи в Вашингтоне и купил в дорогу на доллар несколько книжек в мягких обложках. На мою голову, это оказались женские романы. Уже в самолёте я озадаченно разглядывал мятые цветные обложки. На каждой из них привлекательная дама неопределённых лет откидывалась назад с полуоткрытыми губами и спадающей с плеча ночной сорочкой, а над ней склонялся хищный красавец. Один роман расскажу как собственно историю, потому что без реального опыта писательницы написать его финал невозможно.

Итак, август 1940 года. Немцы захватили Францию и вот-вот высадятся в Англии. Лондонская аристократия срочно линяет в США, но самолётов на всех не хватает. И вот один из этих ноевых ковчегов взлетает. На борту оказывается богатый высокий красавец и она — золушка немного за тридцать. Красавец ловит на себе презрительные взгляды, как дезертир, лишивший места в самолёте какую-нибудь старушку, и не трудится никому объяснять, что через несколько дней он единственный из них вернётся, а от его поездки зависят поставки оружия. Самолётик оказывается гидропланом. Он летит до США трое суток, садясь на воду от острова к острову и заправляясь бензином. Так что время для развития личных отношений у героев есть. Пока долетели до Канады, страсть разгорелась с такой силой, что герои спрятались в грузовом отсеке и наконец занялись любовью. Напоминаю — они обходились без душа дофига времени. Героиня начинает с мин@та и восторженно пишет: "Его мощное, длинное орудие сводило с ума своим тёрпким запахом старого мха, восхитительным вкусом салата из сырых свежих грибов и дорогого острого сыра с плесенью... "

Я картавлю. И некоторые считают своей обязанностью, передразнить меня. Неужели вы не понимаете, что для меня это совсем не интересно и никаким боком не задевает? Просто я устала от вас, кучка дергадирующих засранцев.

Сейчас коллега вспоминала, как называется печенье, которое ей безумно нравится:

— Блин, ну как его?! Че-то там... "З@еба" какая-то...

— "Причуда" что ли? — догадалась другая девчонка.

— Да, да, точно!

Снова к вопросу об употреблении великого и могучего.

Как-то занимался дома ремонтом полов. Надо было удалить выступ (сучок) из старой доски перед укладкой ламината. Самым удобным инструментом оказался топорик. Стал им этот сучок срубать. В этот момент подошел внучек Витенька годов тогда 3х-4х, воспитанник детского сада. Увидев мои манипуляции, выразил вслух свое изумление и недоумение.

Только вместо фразы "дедушка, твои действия по ремонту пола с применением такого грубого инструмента как топор вызывают у меня обоснованные сомнения в твоей адекватности" он выразился гораздо короче и понятнее: "Дед, ты что, ох.. ел?".

Что делать? Влияние окружающей среды. Немножко обидно, что воспитательницей в детском саду у него была моя племянница, его тетка.

Лично я начал использовать подобные выражения только в восьмилетнем возрасте, будучи отправлен на все лето в деревню к родственникам в компанию своих сверстников.

Кстати, в детском саду в начале 1960-х мы с девочками показывали друг другу даже не "письки", а "глупости".

Когда мне не продают алкашку или сигареты по причине отсутствия документов, рефлекторно сую практически в нос продавщицам палец с обручалкой. На днях одна продавщица на это сказала: "Сочувствую". А я ответила: "Спасибо". Посмотрели друг на друга грустно. Коньяк пробила.