хреном подрезает, непонятно — мог бы спокойно мимо меня проехать — машин немного. Меня это, само собой, бесит, я его догоняю и когда поравниваюсь с ним, вспоминаЮ, что именно в этом месте часто караулят ди-джеи красно-синей цветомузыки. Сбавляю я скорость до 50 миль, а это чмо, думая, что я посоревноваться с ним решила, разгоняется изо всех сил, отрывается немного вперёд и поворачивается в мою сторону, типа посмотри как я умею... И так же изо всех сил влетает в поворачивающий налево в этот момент грузовик. Я, конечно, остановилась, убедиться что водитель грузовика в порядке (да и чё ему, в танке-то, только бампер помятый да один задник разбитый). А вот Форду повезло гораздо меньше, весь капот вдребезги и подушка безопасности сработала, причём крышка от подушки протаранила лобовое стекло). Но водила, само собой, без единой зарапины.

Сегодня позвонил водитель грузовика, я ему номер свой оставила на случАй свидетельских показаний. Козла того забрали копы, он был без прав, без страховки, и в розыске за неуплату алиментов — да, тут за это и арестовать могут. А вот нефиг просто так из вредности подрезать на дорогах, карма завсегда найдёт.

Какой рейс тебе запомнился больше всего?

— Вика не задумываясь ответила:

— Да, сидит в голове один страшный рейс, врядли забудешь. То есть рейс как рейс, прошел вполне благополучно, но как вспомню его, так до сих пор жутко делается.

Было это в середине девяностых.

Возвращались мы в Москву, лету четыре с копейками.

Еще на посадке удивилась, что мой салон бизнес класса абсолютно пустой, только один странный пассажир и все, больше ни души.

И странный он настолько, что будь моя воля, я бы его и в эконом не пустила, не то, что в бизнес. Мужик лет под тридцать, одет в черные брюки и белую грязную майку, весь перепачканный: кровью, землей и зеленью – видимо в траве валялся. Лицо тоже какое-то пыльное, серое. Никакой ручной клади у пассажира не наблюдалось.

Но сам-то вроде трезвый, нет повода отказать. Улыбаюсь, как положено, приветствую, усаживаю на место, даже предлагаю пройти умыться.

Взлетели.

Парень попросил водки и яблочко для закуски.

Смотрю, он пересел на соседнее кресло и начал сам с собой тихо разговаривать. Выпил глоток водки, пересел в следующий ряд – кресла-то все пустые.

Я даже хотела его попросить оставаться на своем месте, боялась, что весь салон перепачкает, но что-то меня остановило, не решилась, только спрашивала все время: — "Не желаете чего-нибудь"?

Парень ничего не желал и вдруг горько заплакал. Тихонько так, со всхлипываниями, как маленький мальчик.

Успокоился и опять стал ходить по салону и разговаривать с самим собой, как будто перед ним человек-невидимка.

Тут какой-то двухсоткилограммовой тетке из "эконома", стало тесно и душно и ее решили перевести в мой "бизнес", раз он все равно пустовал.

Довольная тетка пришла, уселась, только открыла журнальчик, как вдруг к ней подошел мой единственный законный пассажир и зашептал что-то на ухо.

Тетка кивнула, перекрестилась и быстро-быстро, насколько позволяла ее комплекция, покинула бизнес салон и вернулась на свое место.

Через некоторое время двое подвыпивших парней, гуляя по самолету, увидели, что шикарные места пустуют, зашли и нагло уселись. Не успела я их попросить покинуть салон, как мой пассажир подскочил, что-то проговорил и мужики аж подпрыгнули как на электрических стульях и извиняясь убежали.

Так он до конца один и летел, то тихо плача, то расхаживая по салону и разговаривая с пустыми креслами, ну абсолютный шизоид.

Перед самой посадкой позвал меня, что-то спросил и мы разговорились.

Оказалось — он не сумасшедший.

Их было двадцать три человека, почти все одноклассники и друзья детства, они всей "бригадой" на денек полетели на переговоры, утрясти свои бандитские дела.

Слетали, утрясли...

Переговоров не получилось. Всех сходу перестреляли и неизвестно где прикопали. Убежать от пуль и "потеряться" в лесу, удалось только моему пассажиру.

…Вот он и ходил всю дорогу по пустому бизнес кладбищу, гладил спинки кресел, как мраморные плиты и прощался со своими друзьями. Других могил ведь у них не будет…