Санек был орком, а значит, владеть топором умел, как никто другой. Правда, было это 15 лет назад, а сейчас Санек с женой ехали из Твери в Питер, на встречу бывших однокашников - толкиенистов. Боевой прикид мужа Татьяна
заботливо уложила в багажник — она в этом понимала толк, ибо сама была из эльфов.
По дороге супруги сделали небольшой крюк по просьбе Сашиной тещи — навестить какую-то дальнюю родственницу, передать привет и гостинцы.
Кто не знает рассейскую глубинку? Два шага от трассы, а уже — глухая деревня. Куры, петухи, покосившиеся плетни. Бабки на лавочках, сельмаг... полная идиллия. Сашкина Тойота колесила по деревенской грязи, соседи подсказали, куда — нехилый ухоженный деревенский дом, добротный, с целым забором.
Родственница тещи, в миру — Степанишна, оказалась крепкой старушенцией, несмотря на возраст, хозяйство содержала в порядке и, в отличие от большинства деревенских, слыла бабкой зажиточной.
— Так-то я усе сама, — говорила Степанишна, разливая по крынкам свежее молоко, — а если что, дык мужиков попрошу. Правда, мужиков-то и не осталось тута. Из соседей-то один Николай. Упырь.
— А что ты его так?
— Да алкаш. То денег ему дай, то стакан налей. А щас приноровился дрова воровать. А я одна, где ж уследишь. Уж и стыдила его и стращала, да где там...
Степановна уговорила их остаться ночевать.
Рано утром Санек проснулся, лишь рассвело. Вышел на улицу, присел на ступеньки с хозяйским котом.
Идея возникла моментально — это ж какая фотка будет!!! — возликовал Санек. — "Орк в тумане, колющий дрова!!! "
Быстро сгонял в машину, принес панцирь, шлем и боевую секиру. Декоративную. Лезвие секиры, надетое на грубую сучковатую дубину, выглядело недобро.
Заспанная Татьяна вставать не хотела, грубо пиная мужа голой ногой под зад.
Но мужа уже не было. Был Могучий свирепый орк с топором, в панцире на голое тело и домашних шлепках.
— Зараза ты, дай поспать! Где мой лук, пристрелить тебя, падлу!
В конце концов, как и была, в ночнушке и взяв камеру, Татьяна поплелась за мужем на двор.
Был еще туман и, открыв дверь, Санек не сразу заметил чью-то фигуру в углу забора. Мелкий мужичонка в картузе воровато и быстро [луп]ил дровишки с поленницы. Бывшего орка он не заметил. Санек быстро обернулся, скорчил страшную рожу жене и нахлобучил шлем. Шлем был железный, с рогами и с приклеенными к нему черными патлами.
— Что ж ты делаешь, алкаш проклятый!!! — заверещала из окна проснувшаяся Степановна.
— Да ладно те, — отвечал мужик, даже не обернувшись, — будет, из-за пару полешек-то.
— Э-эй!!! — прорычал Санек, взмахнув топором в сторону мужичка. Одновременно схватил жену за волосы и одним движением намотал их на кулак.
Мужик живо обернулся, увидел рогатое чудище с топором, вскрикнул, повалился на карачки и остекленел.
Санек сделал шаг вперед и принял боевую стойку. Блестящая секира, описав страшный полукруг над головой, плотно легла в руку.
— Урукхай-я-яй!!! — просипел Санек, размахнувшись.
"Властелина колец" Николай не смотрел и такой засады никак не ожидал.
Может быть, он видел в детстве фашистские танки. Но вид рычащего чудища с топором и полуголой жертвой у ног поверг его в первобытный УЖОС.
— Бей его!!! — вопила из окна Степановна, — Гони его, рогатенький! Руби его топором, нехристя!!!
Крик вывел мужика из ступора. Швырнув во вражину поленом, он, как был, на карачках, ломанулся к калитке. Санек прикрыл жену телом и, поймав поленом по спине, озлобился.
— А-а, сс@ка!!! — заорал он и ринулся вперед.
Николай, сшибая все по пути, улепетывал по грядкам, подвывая. За ним, мелко семеня ножками — шлеп, шлеп — в шлепках на босу ногу, несся ужасный орк, плача и размахивая топором.
Николай вышиб лбом калитку и исчез в тумане. Притомившийся Санек, прихрамывая, вернулся к жене.
Татьяна рыдала, прислонившись спиной к пеньку.
— Сиськами трясешь тут, — беззлобно сказал ей Санек, — а я ноготь сшиб.
Татьяна показала ему включенную камеру:
— Фотки не получилось, — сказала она, — но такого, как здесь, ты больше нигде не увидишь...
