Солдат, как известно, на службе не спит. Он просто очень редко моргает...
Во время ночной проверки часовых приходится обходить территорию, нашагивая около 3 километров за круг. Дежурный офицер, выдвигаясь в обход, прекрасно осознает, что дежурный по связи тут же предупреждает все посты о грядущей проверке. Естественно, приближаясь к посту, слышишь бодрое: "Стой, кто идет?" — ну и далее по сценарию. Особо выдающихся офицеров сей факт несколько не устраивал, и вот, однажды...
Взяв себе в попутчики контрактника (шоб свидетельствовал опосля), в самое сладкое для сновидений время, вышел такой особо выдающийся офицер в глубокую ночь. Первая часть операции прошла по сценарию — все часовые приветствовали ласковым "Стой! кто идет? Стой стрелять буду! Стой! Стреляю! ... " Затем началась вторая фаза операции. После проверки, с чувством выполненного долга, часовые принимают удобное положение и давят хоря до следующего звонка. Но офицер же был особенный, и, как ему думалось, весьма хитрый. Поэтому, возвращался не привычным маршрутом в дежурку, а пользуясь укрытиями и оборонительными сооружениями к первому, уже проверенному посту. Ночь выдалась лунная, и контрактник незримой тенью скользил за офицером. И вот, взобравшись на холм, за которым стояли, в готовности отразить любой военный конфликт, боевые машины, парочка стала наблюдать за действиями часового. Академик Павлов, наблюдая за особенностями сна энтого зольдатика, непременно открыл бы новую ветвь в физиологии, и, возможно, получил бы еще одну нобелевскую премию...
Итак, факт налицо, свидетель имеется, казалось бы, что еще надо? Но офицер же был особенный, и, как ему казалось, способный к подвигу. Со словами: "Смотри, как спецназ снимает часовых", решительно спрыгнул с холма и понесся навстречу к победе... Безусловно, люди, придумавшие "пУтанку"-сетку из закрученной тонкой и прочной проволоки, разбрасываемой на подступах к объекту, были весьма гениальны. Офицер в тот момент рассуждал несколько иначе. Слетев с трехметрового холма, с ускорением, соответственно его более центнера, массе, приготовившись к решительному прыжку, почувствовал мягкие щупальца этой путанки, нежно овивающие обе его ступни... Далее — (с характерным звонким шлепком)стремительное падение плашмя, фейерверк поцелуев грудины с позвоночником, носа с грунтом, а пальцев, намертво зажавших цевье автомата, — с удачно подвернувшимся камнем. Следующим звуком, как вы догадались, прозвучало: "Стой! кто идет!!!" уже, правда, с испуганно-истерическим оттенком и щелканьем предохранителя и затвора.
Ночь была лунная, и сие зрелище наблюдал, как ни странно, бдящий часовой соседнего поста. В прозрачно тихом ночном воздухе гулко прозвучал его глас:
— Тааааварыш капытаааан, не ушиблись?!
К чести часовых, хочу сказать, что держались они достойно — не ржали до самого моего ухода за пределы слышимости.
| Истории о милиции и армии
|
|   |
* * *
ДВА КАПИТАНА
Не анекдот, а реальная советская история.
В киевском ГПИ «Гипрохиммаш» работал инженер Эмиль Микунис. Как и я, он был капитаном маломерного судна «Прогресс-2», мы с ним иногда выезжали на выходные. Эмиль был племянником Генерального Секретаря израильской компартии Семена (Шмуэля) Микуниса, депутата Кнессета многих созывов.
Но никаких отношений с дядей не поддерживал, ибо в автобиографии, как тогда было положено, написал на всякий случай «Родственников за границей не имею».
И вдруг где-то в 70-х, в разгар гневного осуждения СССРом захватнической политики Израиля вызывают его (Эмиля, а не Израиля) в городское
Управление КГБ, там обходительно привечают вежливые товарищи в штатском, но по галстукам видно — не жена выбирала, а казенные выдали.
И товарищи его подвергают укоризне:
— А почему это вы указали в автобиографии, что не имеете родственников за границей, хотя у вас родной дядя в Израиле?
Эмиль решил – хана, отсюда уже не выйду. Начал чегой-то бормотать типа:
— Да я, я, ... . , мы уже лет 30 не виделись, не переписывались. Он вроде давно умер, вот я и написал «Не имею. . ». Да и адреса его никогда не знал.
— Нехорошо, товарищ Микунис! Он, между прочим, жив, в добром здравии,
Генеральный секретарь коммунистической партии Израиля. И вами интересовался. Садитесь прямо сейчас и пишите ему письмо!!! Вот вам бумага, конвертик с адресочком...
Эмиль садится и пишет под копирку в 3-х экземплярах: "Здравствуй, дорогой дядя Сема! Извини, что так давно не писал, закрутился па работе... И вот, наконец, нашлось время и место, чтобы написать тебе письмо... " Дальше с помощью товарищей написал о своей шикарной квартире, не вдаваясь в хрущебские подробности. . загородном доме... яхте. . А вот когда дошел до приглашения дяди в Киев, один из товарищей отлучился на какое-то время, а, вернувшись запыханным, с приглашением посоветовал повременить.
Видать, начальство решило — а вдруг дядя приедет, возись тогда с этими жидами — это ж придется в должности повышать, квартиру давать человеческую, еще и машину — дядю возить, и т. д, и т. п. Возни не обересся... нах, нах.
Алик, капитан маломерного судна «Прогресс-2» * * *
Историю мне рассказали, когда я работал молодым специалистом на известной Ракетной Корпорации Энергия. Рассказывал Владимир Иванович Б. который еще во времена Королева был там не последним человеком.
Долгое время в медицине существовала гипотеза, что психические заболевания вызывает радиация, и к началу освоения космоса ее никто толком так и не опроверг.
Когда летали Гагарин и Титов, они успели нахватать мал рентгенов и на их здоровье, в том числе и психическом, космические полеты никак не отразились. Но космонавт № 3 Андриан Николаев должен был сделать 64 витка за 5 суток полета.
Вдруг на исходе 15 витка с орбиты приходит сообщение, которое гласило буквально следующее:
— Поздравляю, появился первый космический стул!
И в следующий миг "Восток-3" вышел из зоны радиовидимости.
— Вот оно! Началось! Разрушающее действие космической радиации на человеческий мозг! Ему видятся стулья, тарелочки, пришельцы... .
Генеральный схватился за голову, мол, надо сажать в автоматическом режиме. Решили вызвать в ЦУП какое-нибудь светило психиатрии, может быть поможет чем-нибудь сквозь космическое пространство.
Когда на следующем витке корабль вошел в зону радиовидимости операторы
ЦУПа начали диалог с пилотом:
— Повторите ваше последнее сообщение!
Космонавт — человек военный, повторяет все в точности:
— Появился космический стул!
Тогда операторы начали задавать ему всякие наводящие вопросы, типа, какого цвета скафандр, какое сейчас число, и на такую ерунду убили весь сеанс связи.
К началу следующего витка в ЦУП успел добраться психиатр.
Он взял микрофон, представился и тихим вкрадчивым голосом спрашивает:
— Что за сообщение вы, товарищ Николаев, передали, вы помните?
— Конечно, помню... .
— Расскажите нам, пожалуйста, что за стул? как он выглядит? откуда он появился?
Тут нервы летчика-космонавта не выдержали и он заорал в микрофон:
— Да что вы там все с ума посходили? Третий виток меня с этим стулом пытаете? Больше полутора суток летаю, вот и пришла пора кишечник опорожнить... * * *
Сегодня на МКАДе видел: в левом ряду едет милицейская шестерка, включена аварийка, из громкоговорителя голос: уиии-уу-уии-ууу, уииии-ууу-уииииуууу, мигалка не работает, освободите дорогу, уииии-уу-уиии-ууу...
— Ага, не хватало только бойца с деревянным автоматиком: остановите машину, буду стрелять! Тратата, тыщ, тыщ, тратата ...
* * *
Позабавило в одной статейке о малом сталилитейном производстве в провинции. Еще с советских времен завод по производству швейных иголок(! ) входит в состав профсоюзных объединений предприятий Оборонной промышленности(! ). Профсоюзного лидера регулярно приглашают на совещания оборонщиков. Один раз ему даже пришлось выступать с докладом о заводских перспективах. Вот как он рассказывает об этом событии:
— Если честно, меня никто не предупредил, что надо будет речь держать. В зале сидят серьезные люди, представители предприятий, производящих танки, БТР, электронную начинку для боевой авиации. Пришлось взять себя в руки и доложить собравшимся о том, что в ближайшее время мы обязуемся увеличить производство игл до 20 миллионов штук в год. Лица присутствовавших вытянулись, в финале меня провожали бурными и, как говорится, продолжительными аплодисментами. Потом еще долго подходили и с уважением жали руку. Я только в конце сообразил, что не уточнил, о каких именно иглах идет речь. Я им — о швейных, они — о переносном зенитно-ракетном комплексе «Игла». * * *
* * *
