Крылья, ноги… Голова!

Многие слышали про Кольскую сверхглубокую скважину, самую глубокую в мире. Но это была не единственная сверхглубокая скважина в Союзе, их было около десятка.

В стройотряде от института мы работали на Ямале, неподалеку от одной из них, Тюменской. Было грешно не воспользоваться такой ситуацией, и мы с приятелем заехали на буровую. И попали на самый интересный момент – подъем керна с глубины около 6 км.

Керн – это столб породы толщиной со стакан и длиной несколько метров, который при бурении входит внутрь трубки – керноприемника, в котором и поднимается на поверхность.

Шла последняя стадия подъема. На бетонном полу буровой лежали приготовленные носилки с отделениями для последовательной укладки керна, возле которых стояли пожилой профессор и аспирант, с горящими от возбуждения и нетерпения глазами. Первый раз в этом регионе с такой глубины поднимали горную породу, которая миллионы, а то и миллиарды лет находилась в нетронутом состоянии.

Наконец достали керноприемник и осторожно положили его на пол. У профессора аж руки затряслись от нетерпения. К керноприемнику неторопливо подошел невысокий помбур (помощник бурильщика), взял гаечный ключ длиной с метр и зевом размером с раскрытую ладошку, вставил в прорезь на конце керноприемника и попытался открутить муфту, которая удерживала керн внутри. Не получилось. Тогда он вставил в гаечный ключ двухметровую трубу в качестве рычага и потянул за нее. Не поддалось. Помбур поджал ноги, повис на конце трубы и начал подпрыгивать, пытаясь отвернуть муфту всей массой. Не вышло, муфта была как приваренная. На профессора было больно смотреть.

За этими махинациями наблюдал второй помбур, здоровенный детина под два метра ростом и весом в полтора центнера. Он подошел к ключу, вежливо отодвинул ладошкой первого помбура и взялся за трубку. "Ну, у этого-то точно должно получиться! " — сказал приятель. Здоровяк вынул ключ из прорези, вставил его в другую, в десяти сантиметрах от первой прорези, и легко, одним движением руки, провернул муфту.

Проблема была вовсе не в недостатке массы. Это была наглядная иллюстрация того, насколько голова важнее физической силы.

Утро. За окном -15*. Звонок будильника. Вместо того, чтобы встать, забиваюсь под одеяло, сворачиваюсь калачиком. Одеяло такое тёплое, кровать такая удобная, а в голове только одна мысль – "И до весны…"

По долгу службы, нахожусь в командировке, в одной из республик Северного Кавказа. Собственно, история, свидетелем которой я сегодня там стал.

Дети на улице играют в войнушку. Всё как обычно, карапузы в возрасте от трех до семи лет носятся, размахивают пластиковыми пистолетами, орут "пиф-паф, ты убит".

Двое схватили третьего, ведут по улице.

Ага, думаю, пленный.

И точно, эти двое кричат:

— Командил, командил, мы поймали эту фасистскую клысу. Куда его, на доплос?

— Какой есё доплос? О цом мне с ним головить? Ласстлелять фасиста!

8-о

Услышал эту историю сегодня от своего сослуживца. Трудно судить о ее правдивости, но очень хочется в это верить.

История касается нашего шефа и его коллеги — менеджера другого отдела. Оба они почти лысые и поэтому частенько подшучивали друг над другом по этому поводу. До этого случая:

Мой шеф, поглаживая другого менеджера по лысине, говорит:

— У тебя кожа на голове такая нежная, как на жопе у моей жены!

На что тот, проведя рукой по своей голове, ответил:

— А, слушай, точно!

Было это в году 1998. Привезли девченку из глухой деревни, лет 17 в роддом, рожать пора, а она не бритая. Деревня, одним словом. И вот, после осмотра посылают ее бриться и санитарку в помощь дали, а она сама, говорит, все сделаю, умею. Закрывается, значит, эта особь, в ванной комнате, и нет ее мин.15, 20, 30. Санитарка стучится, помощь предлагает, а та отвечает что скоро уже, закончиваю. Собрался весь медперсонал, стоят ждут, главврач подошел, интересно же! И вот, после полуторочасового бритья, выходит наша деревенская красавица побритая налысо, без бровей, и самое главное, в нужном месте все по прежнему! Главврача мин.30 откачивали.