Однажды боярин с боярыней плыли в челне по Оке. И тут она увидела крестьянина, смотрящего на нее с помыслом и вожделением.

— Здравствуй, добрый молодец! — поприветствовала она крестьянина.

Тот поклонился в ответ, продолжая смотреть на нее похотливо.

— Женат ли ты, добрый человек? — спросила боярыня.

— Женат, боярыня. Но уж больно ты хороша собой, бровью черна, станом тонка.

Тогда она зачерпнула ковш воды с правого борта челна и дала её испить крестьянину. Тот повиновался.

Тогда боярыня зачерпнула ковш с левого борта челна и вновь дала испить крестьянину. Тот опять выпил.

— Вот, попробовал ты водицы с обеих сторон челна. Различен ли вкус её, добрый человек?

— Вкус один и тот же, — непонимающе пожал плечами тот.

— Так и женское естество, всегда одинаково, зачем же ты смотришь на меня, когда свою жену имеешь?

— Тяжело тебе небось с такой бабой? — спросил крестьянин боярина.

— Да пи[c]ец, — кивнул тот...

— Мам, пап, я хочу жить одна.

— Мы рады за тебя, дочка.

— Ваши вещи я уже собрала.

— Сёма, наш сын опять получил двойку по математике!

— Надо найти ему опытного репетитора.

— Но задачи ему решал ты!

— Ну, тогда мне репетиторшу.

Расстаться с надоевшей женой в средневековье было проще простого! Поругались, обозвала она тебя [ч]удаком, а ты её — ведьмой. А тут как тут уже в дверь стучатся:

— Именем Господа откройте! Инквизиция.