В 70-х годах прошлого века возле нашего села жил кабан. Здоровый матерый секач ростом почти с корову. Шерсть черная, клыки сантиметров по 15, очень страшная с виду зверюга.

Летом, после вечерней дойки, деревенская детвора пасла в лугах коров. И это свинячье страшилище каждый день сидело (!) на перекрестке двух проселков, по которым мы гнали свою скотину, и смотрело на нас своими маленькими поросячьими глазками.

Кабан просил подаяние.

Кабан ел с рук.

Ел сидя.

Его угощали тем, у кого что было. Кто давал ему морковку, кто конфетку, кто кусочек хлеба.

Когда проходил последний пастушок, этот свинтус поднимался с пятой точки и вальяжно уходил спать в свое логово.

Он ни разу никого не обидел. Когда он спал, мы возле его логова собирали луговую клубнику.

Другие кабаны ближе пяти километров к деревне не подходили.

Правда, ковырялся он в огородах, но аккуратно. Выроет 5-6 гнезд картошки у одних хозяев, на следующий день подроет морковку у других. А если в округе была посажена колхозная свекла или другая вкусность, то в частных огородах он и не появлялся, так и жил в колхозных полях. Зимой мы его подкармливали, ставили на окраине корыто, куда вываливали всякие объедки.

На улицах села кабан не появлялся, за исключением одного раза. Как-то ранним утром народ стал выгонять скотину в стадо, и увидел посреди слободы троицу незнакомых женщин, сидящих на травке и воняющих отбросами своей жизнедеятельности, а рядом с ними сидящего Ваську (кабана так звали, у нас все свиньи были Машки, а борова с хряками – Васьки). По признанию незнакомок, эти три мадамы по ночам воровали с огородов лук. Каков же был их ужас, когда ночью, рядом с ними, копающими лук на чужом огороде, возникло это чудовище. Кабан не дал им убежать никуда, перекрывал все пути отхода. Один путь был открыт воровкам – в село. Охранял их Васька, пока не вышли свои(!). И ушел вальяжно.

Когда он умер своей смертью от старости, меня в деревне не было. Закопали Ваську возле его любимого перекрестка. Камень там до сих пор лежит.

Как говорит мне мой дедушка, когда я не хочу идти гулять с друзьями: "Поверь, надо оттягиваться в твоём возрасте, когда ещё действует правило "ceкс, наркотики и рок-н-ролл", потому что в будущем у тебя будет как у меня — "огород, давление и валидол.".

Вообще, согласно легенде, фараон изобретателю письменности заявил, что за такое надо не вознаграждать, а сурово наказывать — ибо люди, раньше развивавшие память заучиванием всего наизусть, теперь начнут полагаться на иероглифы. Соответвенно и жрецами могут становиться не только люди с самой прокачанной памятью, а "шпаргалочники", и обучение не из уст в уста, а как попало... Так что насчет наскальной живописи-то х. з. , но нравы падают и падают, а молодеш-шь тупеет — как минимум, с Древнего Египта.

Я фотограф. И около 70% моего заработка — это свадьбы. Так вот близкие друзья и родные уже привыкли к фразе: "Не могу, у меня свадьба в этот день". Ну, мне так казалось. Сегодня выяснилось, что мама рыдает второй день, так как у меня свадьба, а ее не пригласили...

На улице вечером -7. А по ощущениям — все 100. Ждали мы с подругой автобус. А на остановке было еще несколько человек. И знаете, за эти 40 минут мы все стали большой семьей, грелись, стоя вместе. А каждую потерю, когда кто-то уезжал на такси, мы воспринимали болезненно. Могли кричать на всю остановку: "Нееееет". Только это согревало наши замерзшие, правильнее сказать, наше замерзшее все. Последний парень, который отважился пойти пешком, сказал: "Сестренки, крепитесь, вот номер, если что. Вызову подмогу". Ничто так не сближает, как минусовая температура на улице.