Случай недавний, был 6 дней назад в загородном отделении психохроников.
Утром на подъёме одна больная с имбецильностью, дама пожилой наружности и большой окружности, заартачилась, не захотела прибираться и мыться; медсестра рявкнула
на неё, а та в ответ заявила, что у неё есть права. "Какие ещё у тебя права? " — сердито спросила медсестра. "Это... Это... Эти... Права в общем...".
Когда заносили завтрак, эта больная и выскользнула за дверь и пошла гулять. Одетая только в одни тапки. И всё. А я выхожу из корпуса, иду с бумагами в приёмник передавать дежурство, а навстречу мужики, больничные техсотрудники, идут и болтают меж собой: "Пацаны, там голая баба ходит, голая! Пошли смотреть!..". Так. Минуточку. На территории психобольницы. Баба. Голая. А ну-ка... Разворачиваюсь, иду с ними. Точно, баба. Лет сильно за 50 и килограмм так на 140-150. Та-ак, а я её знаю... Подхожу: "Ты чего здесь?! Пошли домой, в отделение! " — "У меня права! " — "Понял. Показывай права. Где они у тебя? " — "Э... Эта... Это... Нету... " — "Нет прав — пошли" — "Права-а! " — "Где? Вот когда покажешь настоящие права, тогда и будешь гулять, когда захочешь. А сейчас марш домой! "Завожу в отделение, сдаю медсестре, ставлю на вид — смотреть надо за дверьми, а не грузчикам глазки строить.
...
История старая, из 99-го года, центральная больница.
Из острого отделения резко, на рывок, убежал больной. Бывает. Как и многие другие больные в такой ситуации, он пометался по территории, не сумел перескочить кирпичную ограду, но не сдался и полез на дерево. Естественно, выскочили санитары, видят — вон он, голубчик, сидит, и не так, чтоб высоко залез; встали они вокруг дерева и относительно вежливо (этак по-русски) попросили его спускаться. На что тот ответил в том стиле, что "на х. я вы мне сдались? "Ну, понятно. Принесли лестницу, пара самых храбрых санитаров-гвардейцев полезла его снимать, и выяснилось, что у больного, вообще-то, с собой топор. Ребята были действительно... гвардейцы, решили взять его хитростью: одни отвлекали, заговаривали зубы, второй тихонько залез с другой стороны (здоровенное было дерево, древнее), и — быстро! — выбил топор, накинул вязку и сдернул попавшегося больного вниз, где его и приняли "переговорщики". Ора, мата бы-ыло-о! Больного быстро уволокли, а потом, уже в отделении, выяснилось, что это был рабочий, пришедший обрубить ветви у этого самого дерева перед спиливанием! А больной тишайше сидел на соседнем дереве... Очень хорошо спрятался и не шевелился. А спецовка рабочего не отличалась от куртки больного — наша больница эти спецовки и шила...
...
В начале двухтысячных, осенью, кажется, в октябре, посреди ночи у больницы раздались отчаянные вопли. Жители домов вокруг, персонал и обитатели больницы переполошились. Очень скоро выяснилось, что орёт убежавший накануне вечером больной.
Сбежал на вечерней прогулке, подговорил других, они его подсадили, он перескочил через стенку. По ту сторону к стене были пристроены сараи. Беглец попал в щель между стенкой сарая и кирпичной стеной больничной территории. Выбраться не смог и стал орать. Щель была узкая и не одна, ночь была тёмная, крыши сараев были ветхие — словом, нашли его лишь к утру. Днём пожарные с помощью автокрана беглеца извлекли. Холодная ночь и невозможность толком пошевелиться вразумила его лучше лекарств. .. Валялись потом все.
