Не далее, как на эти праздничные выходные ездили всем семейством на дачу. И, чтобы не мешать маме ковыряться в грядках-клумбах, еду в магазин стройматериалов и забираю с собой дочу трех лет от роду…
Приехали в магазин, встали в очередь, ждем. Продавщицы – тетки лет сорока пяти — пятидесяти, в количестве трех персон, ушли в дальний конец магазина, и там лениво что-то кому-то отпускают, при этом больше занимаясь обсуждением насущных новостей. Читай, одна тетка что-то отпускает, а остальные, опершись на прилавок, обсуждают. Дите носится по магазину, под ногами у покупателей вертится, мешается… В общем, я обращаюсь я к продавщицам, мол, девушки, а нельзя ли как-то процесс отпуска товара ускорить? И тут дите замирает и звонко так спрашивает:
«Папа, а где тут девушки? »… Очередь загыгыкала, залыбилась, примолкла в ожидании следующих перлов моего чада, продавщицы лицом посуровели, напряглись. От греха подальше из магазина мы свалили. Приобрели все, что нужно, возвращаемся к маме с грядками-клумбами. Ехать пять минут, милиц…, пардон, господ полицейских нет, по этому посадил дите на переднее сидение (то есть, ее голова ниже окна машины), пристегнул, и чтоб ей скучно не было – врубил детские песенки, едем – хором подпеваем.
Проезжаем место, где жутко разбитая дорога. О-о-о-очень медленно проезжаем. Переползаем ямы и колдобины. И тут вижу, что в метрах семи – восьми от дороги, у магазина стоят два аборигена с бутылками пиваса в руках. Картина для них такая: едет, переползая всякие дорожные неровности автомобиль, в котором водитель с дебиловатой улыбкой (ребенка не видно) горлопанит про облака – белобрысые лошадки. Таких ОХ@ЕВШИХ рож по отношению ко мне, я не видел никогда. Несколько смутился.