Моя мама очень обижается на меня, что я не верю в приметы и прошу её вообще не говорить мне эту чушь. В детстве мне запрещали болтать ногами – чертей нагоняешь. Подпирать голову рукой – мама умрет: "ты что хочешь, чтоб я умерла?". Не возвращаться за забытым – все будет плохо. И многое, многое другое. И когда я не соблюдала эти правила, она могла нехило так ударить меня.

Еду в трамвае. Стандартный такой трамвай — прыгающий, дребезжащий, в общем всем весело. Рядом едет дедушка, колбасит его не по-детски. То есть и сам старенький, так еще и трясет не слабо. Едем долго. Моя остановка. Дедушка тоже выходит. И тут слышу от него гениальную фразу, произнесенную потрясенно-недовольным голосом: "Как в танке, б.. ядь!"

Детство моё прошло во дворе, где половина семей были армяне — потомки семей, бежавших в Россию во время турецкой резни. Жили все очень мирно и так прижились, что все русские в нашем дворе неплохо понимали армянскую речь, а уж армяне так обрусели...

Часто соседки усаживались во дворе под огромным орехом и, болтая, занимались своими делами. Одна армянская бабуля стала торопить внука в школу.

Моя бабушка спрашивает её — на каком языке, обычно, они разговаривают в семье, без посторонних.

Та, с гордостью, отвечает, что с детьми и внуками говорит всегда только на армянском, чтобы не забывали родной язык. Причём, они в роду все говорят на чисто литературном армянском.

В это время её внук, наконец, побежал в школу. Бабка привстала и кричит, вдогонку:

— Ашот! СматрЫ, трамваИ падножкА на ходу челнЫс!

Моя бабушка улыбается:

— А сейчас ты внуку на каком языке кричала?

Та, с удивлением:

— Конечно на армянском!

Моя бабушка два года назад узнала о смерти младшего сына очень жестоким образом. Пришел человек из ритуального агентства и, уточнив информацию, по домофону сообщил, что он умер в реанимации. Она повесили трубку, не желая это слушать, но тот мужчина не остановился. Он прошел в подъезд, стал звонить в дверь и предлагать свои услуги, вновь и вновь повторяя, что сын мертв. Бабушка была в это время дома одна и звонила нам, крича как раненый зверь...