Чапаева с Петькой послали в командировку. По возвращении у них требуют отчет.

— пили мы, — говорит Василий Иваныч.

— нет, так дело не пойдет, — говорят ему, — в отчете вы должны написать что-нибудь серьезное, например, чтение литературы.

Чапай пишет: "купили мы с Петькой книжку, прочитали, потом сдали обложку и купили другую, прочитали. Потом пошли в библиотеку, а из нее выходит Фурманов, весь такой начитанный..."

Сидит Василий Иванович, бреется. Вдруг звонит звонок.

Он открывает дверь, на пороге стоит изысканно одетая девушка.

— Питер дома?

— Чего?

— Питер дома?

— Петька, что ли? Нету!

— Передайте ему, что у меня сегодня вечером дебют.

Пусть приходит поближе познакомиться со своим идеалом.

Вечером приползает пьяный Петька. Василий Иванович ему:

— Слышь, Петька! Твоя [м]лядь заходила, сказала, что ты пе[тух], что ее сегодня вечером [дол]бут и чтоб ты приходил со своим одеялом!

Сходили как-то Василий Иваныч и Петька на нудистский пляж.

Ну и, естественно, обгорело у них там все, что обычно под трусами. Пошли они в деревню, взяли сметаны, после чего засели в штабе и мажут свое хозяйство сметаной. Тут входит Анка, видит это дело и хлоп в обморок. Откачали ее Петька с Чапаевым:

— Чего это ты, Анка?

— Да от удивления!

— Это отчего же?!

— Как кончают — сто раз видела, а вот как заряжают — впервые!

Сидят Василий Иваныч и Петька на поляне, отдыхают.

Вдруг слышно — белые идут, надо прятаться срочно.

Петька в стог сена залез, а Чапаев шкуру собачью напялил (валялась случайно). Белые пришли, расположились, пьют, закусывают. Василий Иванович вокруг бегает, потявкивает. Ну, они ему сахара дали, Василий Иванович съел, белые ржут, дали еще - съел — ржут, а Петькин стог аж трясется.

Когда белые ушли, Василий Иванович у Петьки спрашивает:

— Чего это, Петька, эти козлы ржали все время?

— Да шкуру ты, Василий Иваныч, задом наперед надел.