Сижу это я за компом, пиво пью — изрядно уже насосавшись (всю ночь пил, за окном — семь утра и начало февраля). Не помню точно заоконную температуру, но что-то где-то около тех самых минус двадцати.
Тишина и покой, но — чу! — звонок в домофон. Не знаю у кого как, но ко мне абсолютно некому явиться ранним февральским утром. Беру трубу — оттуда:
— Открывай, сие я — Света Такая-то.
Во, думаю, чудеса.
Чего б ей тут делать в такое время? Да и не виделись сто лет, чегой-то она вдруг приперлась, да еще и не позвонив заранее? Уважающие себя люди спят в такое время.
Но настоящий шок случился у меня несколько позже, когда я открыл дверь в квартиру. На пороге стояла Света. В халате на голое тело и во вьетнамках на босу ногу.
У меня над головой загорелась лампочка, как в фильмах. Она живет на другом конце не слишком маленькой Москвы. Семь утра. Февраль. Минус двадцать. Я впал в состояние глубокого стэндбая.
На общественном транспорте она приехать не могла, на попутке ее бы тоже хрен кто взял в таком виде, ибо была она, ко всему, пьяна просто в раскланды.
Чего потом выяснилось — с самого раннего утра Светлана пошла в бассейн. Поплавав час, она в одно лицо засадила винтом бутыль водки, и дальше ничего не помнит.
P. S. Прикинув расстояние до ближайшего бассейна я снова впал в ступор. Судя по всему, она километров пять шла по снегу практически босая