Были мы в студенчестве моём на Белом море, на летней практике. Жили на острове, в бараке. Преподы на втором этаже, мы – на первом. И каждый вечер шла у нас пьянка. А потом припасы наши кончились. Ближайший магазин – на Большой земле, туда судёнышко изредка ходит. Вот и отправили мы на нём делегата с деньгами и авоськами – закупить чегонить пожевать, а главное – чтобы горючего, горючего-то взял побольше. И преподы тоже за харчами собрались. Но им наши буйные пьянки-гулянки к тому времени уже здорово надоели. Оно и понятно – им же хотелось не за нами следить, а самим спокойно бухнуть. Поэтому они в магазине глаз с нашего засланца не спускали, так и ходили за ним следом, караулили, чтобы он чего спиртного не купил. Так и не удалось ему отовариться. Хорошо, улучил он момент и мужику знакомому с нашего острова деньги сунул – тот нам водки потихоньку и взял. И тоже на остров обратным рейсом вернулся, вместе с нашим фуражиром и преподами. А эмиссар наш гордо продемонстрировал преподам купленные пряники да конфеты.

Теперь, значит, задача – как горючку у мужика из деревни забрать и незаметно в барак доставить. Преподы-то нас ой как хорошо знали, чуяли подвох, на стрёме были. Всех, кто с сумками в барак заходил, останавливали и шмонали. А дело уж к вечеру идёт... Пригорюнились мы. Как же так, и водочка есть, и близко, и наша – а никак её не взять. Опять же, надолго ли у мужика того терпения хватит, на такое наше богатство-то любоваться? Ведь позарится он, рано или поздно...

И тут меня осенило. Взял я здоровенный бидон сорокалитровый, с которым мы за водой ходили, да и пошёл, будто к роднику. А сам – боком, боком – и в деревню. Забрал у мужика бутылки, каждую обмотал полиэтиленом, в бидон их засунул. Дошёл до родника. Бидон водой залил, на горб взвалил и, пошатываясь от такой тяжести, в барак поплёлся. А в окне второго этажа, уж вижу, начальник практики торчит, как кукушка из часов – окрестности озирает, меня поджидает. Увидел – и бегом вниз. Встречает в дверях, ехидно улыбается. Ну – говорит – колись, куда ходил? Я – дык вот, вот она, водичка-то родниковая, полный бидон. Хмыкнул он недоверчиво, приподнял бидон, покачал – да, тяжёлый, и стекло не звякает, бутылки друг о друга не стучат. Застёжки с крышки снимать не стал, так пропустил.

Через час спустился он к нам на этаж, хотел что-то про планы на завтра сообщить – и глазам не верит: все уже в зюзю бухие, за столом сидят с красными рожами, весёлые, матерную песню горланят. Он прямо опешил, только и спросил: — КАК...? И обратно ушёл.

А у нас уж дым коромыслом, и всё нам пофиг. Долго ли, коротко, но коснулся разговор одной студентки нашей – девчонки вроде бы и неплохой, но уж оооучень страхолюдной. (Забегу вперёд: она потом специально на дальнюю северную метеостанцию распределилась, где уж наверняка одни мужики — и попала, бедняга, в маленький, сугубо женский коллектив, сформировавшийся по этому же самому принципу сплошь из её таких же товарок по несчастью). И вдруг говорит один из наших, размякший и подобревший: а вот жалко мне её, мужики, ей-ей, жалко. Она ведь никогда не то что... это самое... она ведь даже "его" живьём не увидит. Это ж разве жизнь? Так давайте мы её пожалеем, штоле?

Тут и самые пьяные встрепенулись, согдрогнулись – ибо уж очень страшна была эта особа, и нет в природе такой дозы, после которой на этакий подвиг сподобишься. Ты чего же это – говорим – совсем уж допился, брат? Офигел? Что предлагаешь-то, сам подумай! Вот сам и "жалей"! А парень этот только усмехается – да нет, нет, мол, мужики... не так вы меня поняли, на такое-то и впрямь никто не решится, сколько водки ни стрескай. А давайте мы того... ну, пока в кураже... просто покажем ей! Все вместе, во! Это ж будет ей на всю жизнь воспоминание. Да вон она, гляньте в окно – как раз в туалет пошла.

И до того был народ наш уже хорош, что предложение это показалось нам очень даже дельным, вполне себе гуманным и альтруистичным, и в чём-то даже жертвенным и благородным. Сказано – сделано. Накатили мы ещё, высыпали наружу гурьбой, подошли к покосившемуся туалету "типа сортир", встали в шеренгу – и все пятеро разом вытащили. Стоим, значит, как перед психической штыковой атакой, строем, с оружием наперевес. Ждём.

И вот медленно открывается дверь туалета – и выходит оттуда... начальник практики.

Стал он как вкопанный. Медленно нас оглядел. Выматерился.

Головой покачал. Рукой махнул. И пошёл восвояси.

Есть у меня один знакомый(З). Юморист на третий день. Т. е. на третий день до него доходит, как надо было бы ответить посмешнее. Но перлы выдаёт — от и до! Причём достаточно застенчивый, чтобы входить в кабинет близкого друга свободно — всегда постучит сначала.

Сама ситуация. Рабочий день, кабинет, в котором сидит хозяин —

Пару часов назад... Иду по улице, метрах в 5-ти топает толпа пацанят, один жалуется:

— Блин, у мамки на работе пьянка была, она там застряла до ночи, звоню, типа узнать пароль от компа, мамка в ответ "нельзя", и обрубает телефон(((. Утром подкатываю к ней — ну ты чего, сама типа отдыхала, а я тут без компа, хоть бы пароль сообщила... Реакция мамы: "Я же сказала: NELZYA!!!"

У меня самая офигенная семья!

Мы с женой счастливые родители тринадцатилетних двойняшек и двенадцатилетних близнецов. Когда дети были совсем маленькие, было очень сложно, поэтому мы с женой уже тогда здорово управлялись с распределением времени, чтобы успевать всё и, по возможности, даже больше.

Когда дети пошли в 3-4 классы, и их стали приучать. Вышло так, что часам к 7 вечера уже освобождались все: и дети уже сделали уроки и сходили на все свои кружки, и мы с женой уже разобрались с работой.

Поначалу использовали это время в воспитательных целях: учили детей стирать, гладить, готовить и всему прочему необходимому. А потом разошлись... Теперь каждый вечер у нас что-то новое: читаем всей семьёй книги и обсуждаем их, смотрим фильмы, сериалы, играем в настольные игры. Дети сами организуют какие-то семейные концерты: и танцуем, и поём, и головоломки решаем. Придумываем шутки, сценки, рисуем, собираем пазлы. Дочь даже всю семью учила плести фенечки. В каникулы всей семьёй путешествуем и делаем то, что не успеваем в будни, например, пытались снять и смонтировать свой короткометражный фильм (очень даже неплохо вышло).

Смотрю на своих детей сейчас и вспоминаю себя в 12-13 лет. Даже близко не стояли! Лучше всего помню, что отношения с родителями были на уровне "Сделал уроки?

— Да.

— Оценки хорошие?

— Хорошие".

Люди которые покупают мороженое ларьках в парках — вы миллионеры?