Рабинович вернулся из Парижа. Друзья к нему с вопросами: как там Париж, какие были приключения, каковы парижанки, похожи ли на одесситок?

— Ну как можно сравнивать?! — возмущается Рабинович. — Вот у меня было интимное свидание с одной парижанкой. Уж теперь-то я знаю всё точно!

— Так расскажи, наконец!

— Итак: на ней была накидка с капюшоном из люрекса, а когда она её скинула, то под ней оказалась блузка из розового шифона, прозрачная, как стекло! А юбка её была вся покрыта блёстками. Потом она сняла юбку... Бельё было отделано кружевами и прошито серебряными нитями... Потом она сняла с себя и бельё...

— И что же было дальше?

— А дальше всё было точно так, как у нас в Одессе...

Белое — это очень толерантное чёрное.

Две подруги в баре, бухают. И тут одна говорит другой:

— Посмотри слева на тех двух старых потаскух. Такими же и мы будем, наверное, лет через 10...

— Так это же зеркало!

Как бы вы хотели это слышать! —

Билл Гейтс: "Бутылки принимаете?"

Путин: "У меня проездной!"

Алла Пугачева: "В ваш сельский хор можно записаться?"

Каспаров: "А лошадью как ходят?"

Лужков: "Да вот же у меня штамп о прописке!"

Березовский: "Милиция! У меня "Запорожец" угнали!!!"

Черномырдин: "В чем квинтэссенция концептуальной основы вашей весьма одиозной парадигмы политической амбивалентности?"