— И почему я сразу красивая не родилась? Не красилась бы никогда...

— Тогда пришлось бы бриться каждый день.

— Слушай, Петька, кто это у нас в туалете жопу пальцем вытирает, а потом об стенку? Все стены изгадил!

— Я, Василий Иваныч, на Фурманова думаю. Он завсегда, как оттудова идет, руки моет!

Молодому человеку на призывной комиссии:

— Молодой человек — Ваши Ф. И. О.

— Пушкин Александр Сергеевич

Председатель призывной комиссии:

— Что-то больно имя знакомое...

Молодой человек:

— Еще бы — у меня папа на призывном пункте работает...

Была у меня кружка. Белая снаружи, коричневая внутри, старая как Людмила

Гурченко, но очень для меня дорогая. Мне ее подарила моя первая любовь, когда я учился в школе. В один ужасный день, полгода назад, я эту кружку уронил и разбил. В хлам. В смысле – на небольшие осколки. Пришлось склеивать. И пить кофе более аккуратно.

Это была преамбула. Сама история началась, на днях, когда я лишил премии бригаду шабашников. За залеты и косяки. Они расстроились, приняли на грудь, и пошли бить мне морду. Я же, не подозревая об этом, спокойно пил кофе в вагончике.

Отрыв дверь на стук, я оказался перед кучей разъяренных мужиков, во главе с здоровенным трактористом, который громогласно заорал, накручивая себя перед дракой: — Ты г@вно.

В этот момент, я наверно, немного психанул и слегка сжал руку. Но этого хватило: моя склеенная кружка с кофе, которую я держал в руке, лопнула, забрызгав всех кофеем.

Рабочие, которые не знали что кружка держалась на соплях, молча, сделали шаг назад. Тракторист, оставшийся в одиночестве, тихонько пробормотал: — Впрочем, и я г@вно. Мы все г@вно.

И тоже немного отступил.

Драка не состоялась. Вопрос был исчерпан.