Случилось это году так в 1992, в бытность мою студентом Бауманки. Вела у нас термех Виляевская. Не..

Случилось это году так в 1992, в бытность мою студентом Бауманки.
Вела у нас термех Виляевская. Не знаю, сколько было ей тогда лет, но думаю за 70. Ходила она медленно, шаркающей походкой, говорила тихо. Предмет свой знала, от студентов требовала жесткой дисциплины, не пускала опоздавших.
Занятия у нас по ее предмету проходили поздно вечером, в дальнем крыле основного корпуса. Бауманка к вечеру пустела и во многих длинных коридорах в целях экономии выключали свет. Высокие потолки, мрачные стены — прямо "Хогвардс".
Однажды, заходя в алма матер, прочитали вывешенный некролог с фотографией Виляевской. Ну да, жалко "бабушку", но все же возраст. А кто же теперь будет у нас термех преподавать?
Вечером того же дня вся группа ожидала в дальней аудитории нового преподавателя.
Света в примыкающем коридоре не было, а за окном ветер качал огромные деревья, которые отбрасывали корявые тени. Дверь в аудиторию была открыта. Вдруг в коридоре послышались шаркающие старческие шаги. Студенты оживились, побежали шутки о среднем возрасте предподавательского состава кафедры термеха, сравнения с генсеками и даже шутки о привидении Виляевской. Шаги неумолимо приближались и все более походили на те, что мы привыкли слышать. Воцарилась натянутая тишина.
... из темного проема в открытую дверь аудитории, кутаясь в шаль, вошла ... Виляевская!
Некоторые в предобморочном — большинство в шоке. Ведь некролог с фотографией все читали. Виляевская обвела взглядом нащи растерянные лица:
— Моя сестра-близнец умерла, тоже у нас на кафедре работала.

Истории о студентах

😡 😕 😐 🙂 😂

главная

Д А Л Е Е!

15 сразу

* * *

Уже много лет преподаю органическую химию. Предмет сложный, конечно, студентам его учить тяжело, да и не больно охота многим. И чтобы не учить, они предпочитают друг у друга списывать. Вот и на последнем экзамене я в подробностях пронаблюдал, как два гаврика этим занимались. Проверил их работы — оба написали абсолютную чушь, но, чушь практически идентичную. Надо было, конечно, обоим двойки сразу поставить, но я решил поразвлечься — одному поставил двойку, а другому четверку.
Результат не заставил себя ждать, "двоечник" прибежал ко мне в кабинет с требованиями, дескать, у него и у его товарища одинаковые ответы, и он не понимает, почему он получил два, а его товарищ четыре.
Я сделал вид, что удивился, и попросил, чтобы они оба ко мне зашли для проверки. И ведь хватило же им ума, зашли. Я же, типа, экзамены перепроверил, поблагодарил обоих за честность, и "четверышнику" оценку тоже на двойку переправил.
А потом наслаждался видом из окна, как они друг на друга вопят, и кулаками машут.

* * *

Гимнаст-извращенец.
— Сань, а Сань! Я тут пока в госпитале лежал, вы какой-то зачет по брусьям сдавали. Как правильно упражнение называется, скажи, а? — вопрошал Ваня Пупкин у своего сокурсника.
Ваня Пупкин. Каким ветром этого паренька, имевшего рост метр пятьдесят в прыжке на коньках с батута, наивное веснушчатое лицо, уши, навевавшие воспоминания о такси с раскрытыми дверцами, паническую боязнь противоположного пола (не уверен, что даже на настоящий момент он расстался с девственностью) и абсолютную отрешенность от мира сего занесло в академию имени Жуковского не знал никто. На занятиях по физподготовке он умудрялся смешно даже просто висеть на перекладине (если удавалось допрыгнуть). В итоге после попыток пяти сдать зачет по любому виду упражнений ему приходилось бежать к преподавателю, "ставить рапорт на стол", клятвенно заверять, что уж к следующему-то зачету он точно приобретет силу Геракла и телосложение Аполлона и умолять на этот раз как-нибудь уж поставить ему зачет. После чего капитан со вздохом убирал булькающий "рапорт" в ящик стола, посылал Ваню, которого кроме как "гимнастом" уже и не называл, взять в подсобке краску и кисть и что-нибудь подкрасить в спортзале и выводил в зачетной ведомости столь вожделенное Ваней "удовлетворительно". На этот раз Ваня умудрился больше месяца проваляться в госпитале, а наш факультет как раз за то время сдал зачет по брусьям по упражнению №N, что-то вроде "подход-выход силой-мах ногами-кувырок-е@нуться-не сломать шею-отход", и вот теперь бедолага допытывался, как именно называлось то извращение на брусьях, заранее мысленно прикидывая литраж очередного "рапорта", который ему придется за него отдать…
— Короче так, Ванек, не кани! Брусья — это тебе не перекладина. Тут не надо заучивать всю последовательность движений, так как каждое упражнение имеет четкое название! То, что мы сдавали, называется…
Санек. Личность весьма неординарная. Личико ангелочка и душа дьяволенка. Если старушка спрашивала у него на улице, как бы ей попасть на Красную площадь, то после объяснений, данных ей с лучезарной улыбкой и светящимся в глазах желанием облагодетельствовать все человечество бедная бабуля отправлялась куда-нибудь в направлении станции Бирюлево-товарная…
До конца дослушать ответ Санька мне не дал рык капитана:
— Тащщщи курсанты! Строиться! В три шеренги становись! Так! Сегодня по плану занятий… (Далее последовал список программы по совершенствованию наших организмов) Все все поняли? Вопросы есть?
— Тащ капитан! Курсант Пупкин! Разрешите обратиться! — раздался с левого фланга робкий голос Вани.
— А! Наш гимнаст! Ну давай, разрешаю, обращайся!
— Тащ капитан, а… Когда можно будет… Ну тем, кто не сдавал… Сдать зачет…
— Мля! Ты военнослужащий или где?! Ты тут не ж@пу мни, а громко и четко сформулируй свой вопрос!
Пупкин напрягся…
— ТАЩ КАПИТАН, РАЗРЕШИТЕ УЗНАТЬ, КОГДА МОЖНО БУДЕТ СДАТЬ ЗАЧЕТ ПО КУНИЛИНГУСУ НА БРУСЬЯХ?!
Повисла секундная пауза, затем третья шеренга легла… Первые две продолжали стоять, хотя от смеха ноги и подкашивались… Я скосил глаза на Саню — такое выражение лица я уже один раз видел… У моего кота, который со стола однажды целый пакет сметаны скинул… Капитан побагровел…
— Твою мать! По какому еще, нах… кун@лингусу? Ты у меня, гимнаст-извращенец, еще и по мин@ту на перекладине зачет сдавать будешь!
Слегла вторая шеренга… Первую положил последующей за этой репликой вопрос Пупкина, который стоял с уже малиновыми ушами и никак не мог понять причину всеобщего веселья.
— А что — все уже сдали? . .

* * *

* * *

Об опыте преподавания иностранного языка в Узбекистане.
Моя бабушка, вдова с четырьмя детьми, три девочки подросткового возраста и их маленький братик пешком ушли с последним обозом из маленького городка в Латгалии, дошли до железной дороги, где всех беженцев посадили на платформы и повезли в Россию, под прикрытием паровозного дыма...
Такая предосторожность была не лишней — местные обстреливали поезда и отступающую Красную Армию.
Я опускаю здесь многие детали — потерялись под бомбежкой, нашлись, разыскали друг друга, добрались до какого-то аула в Узбекистане, стали устраиваться, время было голодное, хлопковые поля до горизонта, арыки с грязноватой водой, местные малограмотные селяне.
Первой паек в семью принесла моя мама — молодая, энергичная и веселая, она пошла на курсы трактористов и быстро освоила хлопковую механизацию.
Надо сказать, что у этой семьи беженцев было преимущество — они были грамотны, писали, читали и свободно говорили по-русски, редкость среди выходцев из Латвии. А все благодаря их няне, да будет благословенна эта русская женщина, вырастившая их и научившая их и говорить и писать по-русски...
Отвлекусь, извините, память о ней живет в нашей семье, спустя многие годы — она была преданна семье и детям беззаветно, они ее обожали, ее выражения, иногда крепкие, иногда грубоватые, но всегда сочные и меткие до сих пор применяются в семейном фольклоре, с обязательным упоминанием автора, "как сказала бы Минадора в этом случае... ".
Итак, первый успех в Узбекистане, средняя дочка работает на тракторе, заменяя ушедших на войну мужчин, но ...
Одного пайка на пятерых не хватает, они хватаются за любую работы, только дай — работы нет, впрочем , вы ведь грамотные?
Вот и учите детишек русскому, местная школа представляла жалкое зрелище, привели ее в порядок, почистили, покрасили — добро пожаловать русский язык учить, однако.
Маленькая закавыка, узбекский знал только маленький братишка мамы, шустрый и умный, он быстро, как только дети умеют, научился разговаривать и охотно служил переводчиком на уроках новоиспеченных учителей.
Для быстроты и конспирации он часто переходил на идиш, явно незнакомый узбекским ребятишкам.
Я иногда пытаюсь представить эти уроки: мои тети учат детишек русскому, растолковывает им по-узбекски мой дядя, пытаясь донести значения слов, вопросы детей переводятся на идиш и затем на русском возвращаются в виде ответов, тот еще сумасшедший дом...
Однако и результаты появились, учителей там годами не хватало, многих забрали на фронт, даже такое обучение было даром неслыханным.
Завуч все довольнее, дети уже сносно болтают по-русски, письму учатся...
Как однажды, зайдя на урок, она услышала идиш и у нее возникла идея преподавания иностранного языка, немецкого.
Как ни пытались ей объяснить, что между идишем и немецким существует большая разница — она и слушать не хотела, давайте хоть так их научим, хоть чему- то.
Делать нечего, учим узбеков идишу...
С помощью того же брата, теперь уже на двух языках, идут уроки.
История умалчивает, насколько все это было успешно, война кончилась и они вернулись в Латвию, в свой городок, Минадора присматривала все эти годы за их домом... они его довольно быстро продали и перебрались в Ригу, спасаясь от тоски полностью уничтоженного местечка с призраками убиенных и убийц...
Бабушка уберегла свою семью, решив уйти с красноармейцами, никто из оставшихся не выжил.
Жизнь, однако продолжалась, пошли дети, внуки, правнуки и Узбекистан покрылся мифической дымкой.
Но если вы будете в Ферганской долине и встретите узбека с хорошим знанием идиша — это наши узбеки, детишки военных лет...
Если же вам нужен перевод с узбекского в районе Беверли-Хиллза — дайте знать, мой дядя-полиглот вам охотно поможет, я недавно его проведал, на слух его узбекский звучал вполне себе ничего...

* * *

Да в школе столько базовых навыков дается, что даже не все их вспоминают. Только на днях объясняли одному персонажу, чем радиус отличается от диаметра, а он в ответ возражал, что не учился на инженера и не знает это различие. Ему пробовали объяснить, что он должен был уяснить это различие в шестом классе школы, но он все равно пытался доказать, что от него требуют слишком многого.

* * *

1979 год, сентябрь. Птицы в это время всегда летели на юг, а студенты — в близлежащий колхоз, спасать урожай. Послали и нас, второкурскников.
Ничего страшного и апокалиптического, конечно. Все мы с детства, а я так с шестого класса, ездили в колхозы на уборку, так что непривычных на нашем курсе почти не было.
Приехали. Поселились в специально построенных деревянных домиках человек на 40 в каждом, с двухэтажными кроватями. Разместились, и пошли спасать колхозную капусту. Рубим, собираем в бурты, приходит машина – загружаем.
Все как обычно в студенческих колхозах. Днем капуста, вечерами отдыхаем. Из развлечений — настольный теннис (столы) да карты. Тенниса хватает только на особо увлеченных, обыгрывающих всех остальных.
Кто-то играет в карты, кто-то начинает выпивать. Не все, конечно, денег-то почти ни у кого не было. Если и выпивали, то не массово, так, иногда, в сложившихся маленьких группках людей, близких друг другу.
Вот одна такая группа ребят из трех парней, устроила себе маленький праздник. Уважаю их всех троих. Они хорошо играли на гитаре и пели. Отдыхали достойно, никого не напрягали. Пели из Макаревича, Высоцкого, что-то свое. А потом, как полагается, «устали» от праздника, и уснули.
Один из них, Валера, уснул особенно крепко на первом этаже койки, при этом на втором этаже никого не было (случайное свободное место). Громко так уснул, заливисто.
Остальным тоже спать пора, как бы, но под валерин «отдых» особо не уснешь ведь. Вот и родилась идея, а давай, дескать, Валеру вынесем на улицу? Ему там свежее будет, а нам потише...
Сказано-сделано. Тихо вынесли его, кряхтя от натуги, на этой двухэтажной кровати, на улицу. Валериному сну выезд не помешал, как храпел этот бугай, так и храпел. Поставили кровать возле входа в домик, дальше не смогли, смех давил всех. А сами спать легли в предвкушении.
Глубокой ночью проснулся весь барак от грохота. Валера один (а выносили его человек шесть, если не больше) хмуро матерясь на комаров и идиотов, тащил свою кровать обратно в домик. Один. Помощи ни у кого не просил. Геракл, блин.
Уважуха, конечно, но срезала этого супермена фраза моего друга:
«Ох@еть! Валера с млядок на своей кровати едет!»

	😜	😎	😉	🙂
6 июля	Анекдоты	Истории	Фото	Шутки