5) Тырил по одной (!) ватные палочки. Зачем ему много? Он знает, где взять;

6) Любит сидеть в шкафу. Пару раз я его запирала, а потом вздыхала над подранными нарядами;

7) Делал мур-мяки (это когда ты спишь, а тебе в физиономию влетает меховой шар с воинственными воплями);

8) До одури любит маслины;

9) Любит сладкий йогурт, особенно с клубникой;

10) Любит мороженое, кроме шоколадного, поэтому нельзя ставить миску на пол (а стола, кроме компьютерного, у меня в гостиной нет);

11) Распробовал салаты с майонезом, поэтому миску на пол опять нельзя ставить;

12) Выпрашивает всё, что видит в первый раз. Как-то просил апельсин и лимон, правда, есть не стал, решил, что я его отравить хочу;

13) Когда был маленьким и у него резались зубы, забирался под одеяло и начинал жевать большой палец на ноге. Я его укусила, и он до сих пор со мной не связывается;

14) Любит залезть повыше и оттуда наблюдать (например, на стеллаж или на дверь);

15) Не связывается с детьми. Как-то друзья приехали ко мне со своей веселой троицей, ну и мелкие зажали кота в углу. Он никого даже лапой не треснул, но истошно вопил, чтобы пришли взрослые и его спасли;

16) Как-то сиганул с форточки за вороной. Я этого паразита по всему району искала. Нашла, в ветеринарку оттащила на осмотр. Мне на урок вокала надо ехать, а у меня истерика. Поэтому, когда меняли окна, поставили на всякий случай москитные сетки;

17) Кажется, он знает, какого он цвета. Когда я перетряхивала платяной шкаф, этот товарищ для пряталок выбирал именно черные тряпки;

18) Будит в семь утра, будто у него будильник – встроенная функция. А может, просто жрать хочет;

19) Обладает музыкальным слухом. Как-то мне спел подряд 4 ноты по мажорной гамме, а потом перешел на стандартные вопли. Кстати, разнообразие издаваемых им звуков сопоставимо со словарным запасом отдельных личностей: муров, мяков и мряков великое множество, что позволяет говорить о "кошачьем языке". Я иногда даже радуюсь, что он по-человечьи не лопочет, а то наслушалась бы, что там он обо мне думает;

20) Настойчиво требует убрать горшок. Мол, хозяйка, разберись, а то дома непорядок;

21) Наезжает, если считает, что я легла на его подушку. Гонять с постели – бесполезно. Ждет, чтобы я уснула, а потом утаптывает уже спящую;

23) Любит резкие запахи. Когда я рассыпала молотый мускатный орех – это надо было видеть! Катался по полу и муром захлёбывался от восторга;

24) Сожрал 10 проросших кедров, потому что ревновал и считал, что кедрам уделяется слишком много внимания;

25) Любимая игрушка – стыренная из моей пудреницы пуховка, такой розовый пушистый шарик с черным бантиком. Эстет хренов!

26) Однажды общественность напоила его пивом, потому что выпрашивал. Кот словил жесткое похмелье, весь следующий день пил воду и спал. Теперь нос воротит даже от торта со взбитыми сливками, пропитанного ромом;

27) Ну и, наконец, на одну физиономию с тем, кто его притащил (наверное, чтобы я днем и ночью помнила этого человека).

Бессменным её водителем был Иван, высокий, худой и сутулый мужик неопределённых лет. Его продолговатое лицо и нос были покрыты густой сетью красных прожилков, с головой выдававших пристрастия их обладателя. Справедливости ради необходимо заметить, что пьянным на работе Ивана никто не замечал, хотя и трезвым - тоже. Он умел соразмерять свои возможности и был всегда в одной стадии: слегка поддавши. Но в остальном был идеальным водилой: старушка "Волга" никогда не подводила и постоянно была в дальних разъездах практически по одному и тому же маршруту — по трассе Ростов-Баку.

В такие вояжи с Иваном часто отправлялся один из руководителей обкома, подполковник Петров. Требовательный, деловитый, он настойчиво пытался пресечь дурную склонность шофера, и был особенно бдителен, накануне командировок.

Жили они по соседству, и Петров раннем утречком поднимал Ивана с постели ещё тёпленького, затем, стараясь не упускать его из вида ни на минуту, вместе шли в гараж. Завтракали по пути в каком-нибудь придорожном кафе, и здесь Петров, учитывая предыдущий опыт, сопровождал Ивана даже в сортир. Но после завтрака, как правило, из хмурого и немногословного спутника, водитель превращался в весёлого и общительного. К обеду его хорошее настроение плавно улетучивалось, но, перекусив, Иван снова возвращал организму комфортное состояние. Начальник догадывался, что загадочная закономерность кроиться в посещении закусочных, и даже периодически менялся с Иваном компотом. Тщетно.

И только спустя время, когда Петров уже не работал в обкоме, а Ивана всё же попёрли оттуда за пьянство, он поделился со своим бывшим начальником секретом своих подзаправок. Регулярно курсируя по одному и тому же маршруту, он был знаком со всеми работницами кафешек, которых тогда на трассе было не много. По зараннее проплаченной договорённости водку ему наливали прямо в борщ. Себя Петров к трезвенникам не относил, к алкоголю относился с пониманием, но чтобы водку в борщ?!...